Развод по расчёту. Уходи к ней - стр. 55
Нет, со своей матерью я никогда не обращалась плохо. Потому что не было повода. Мы с ней никогда и не ссорились, не ругались. Наоборот, понимали друг друга с полуслова.
Наши родители очень отличаются. В отличие от Сергея Владиславовича, мой папа прямой и говорит все в лицо. А свекор, к сожалению, совсем другой. И в отличие от Валентины Павловны, моя мама не змея. А нормальная адекватная женщина, которая никогда в жизни не полезет в семьи своих детей и не станет их разрушать.
— Нет, — коротко ответив на вопрос Беркутова, отворачиваюсь к окну.
Развивать эту тему не хочется. А обсуждать свекровь — тем более. Пусть с ней все будет хорошо. Смерти я никому не желаю. Мне хочется немного тишины. Чтобы каждый молчал, думая о своем. Не хочу прокручивать в голове, как Валентина Павловна умудрилась попасть в аварию. Даже получается отогнать лишние непрошеные мысли в сторону и немного переключиться. Но раздавленный вид Димы меня почему-то напрягает. Он выглядит настолько хреново, что не по себе становится.
— Я выгнал ее из дома, — наконец выдает муж. А точнее, цедит сквозь зубы. — Сказал, что изначально совершил ошибку, когда согласился... Когда разрешил ей жить в моем доме. Сказал, что зря ждал от нее материнской любви. А еще сказал, что она вообще не мать, а настоящая кобра. Которую я кормил, которой я постоянно посылал деньги, чтобы она жила как королева и ни в чем не нуждалась. Чтобы в один прекрасный день она пришла ко мне, обняла и сказала, как сильно меня любит. Но ни хрена такого не произошло. Ни пять лет назад, ни год назад. И даже не после того, как я поверил ей и продолбал свое счастье. Свою любовь! Когда я потерял смысл своей жизни.
Внутри меня что-то рушится. Разбивается на маленькие острые осколки и падает под ноги. Осколки, по которым я хожу босиком. И которые впиваются в кожу. Но уже никакой боли не чувствую. Будто я стала какой-то каменной. Ну, или просто безэмоциональной, бесчувственной. Раньше я реагировала на каждый пустяк. А вот сейчас...
Слова Димы кажутся мне такими жалкими... Запоздавшими. Да-да. Слишком поздно он понял, какую ошибку совершил. Усталость, опустошенность внутри меня дают о себе знать. И я опять же оставляю его речь без комментария, смотрю перед собой.
— Милена, не молчи! Скажи что угодно! Обзывай, матерись, но не молчи! Я тебя умоляю, — голос сдавленный. Его ладонь ложится на мое колено, слегка сжимает.
— Нечего тебе отвечать. Ты все сделал правильно, — горько усмехаюсь. — Вот и результат твоих действий, — развожу руками. — Моя мама уже все знает. Вечером и папа будет в курсе. Я подпишу документы, и мирно разойдемся. Этого ты давно хотел, вот и сбывается твоя мечта, Дима. Я уеду. И ты будешь дышать полной грудью. Без меня твоя жизнь будет куда круче, поверь мне.