Развод по-королевски - стр. 31
Вот и сейчас стоя на улице в мороз хотелось лишний раз порадоваться своему решению. Перестав отвлекаться на капюшон, ведь распущенные волосы не давали голове слишком сильно мёрзнуть, я прикоснулась к обледеневшему стволу недавно срубленного дерева и вспомнила всё, чему некогда училась.
В хрониках моей семьи говорилось, что ещё до того, как был открыт магический камень, способный поглощать и сохранять в себе нужные заклинания, мои предки прибегали к… идолам. Чаще всего их создавали из дерева или костей животных, потому как некогда живой материал эффективнее всего воспроизводил вложенное в него заклинание. Естественно маг не всегда мог оказаться в нужное время и в нужном месте, потому идолы повсеместно использовались до появления магических поглотителей. А раз у меня нет возможности покинуть территорию поселения из-за ограничивающего браслета, то нужно просто перенести свою магию на предмет, который можно разместить где угодно.
Задумка была проста. Раз именно животных мне не зачаровать, ведь их язык магии мне неизвестен, да и недоступен в силу наследуемого дара, то можно убедить их в присутствии нечисти – любой хищник достаточно умён, чтобы обходить стороной даже самых слабых монстров. Так что, используя язык чудовищ, я создам охранные столбы-идолы, установив которые вдоль троп люди проложат себе безопасный путь.
В таком случае даже запах крови свежей добычи только сильнее отпугнёт обычных хищников – претендовать на дичь нечисти, значит: самому стать закуской. И чтобы несильно выбиваться из местной флоры, я решила использовать эманации тех же саламандр. Всё равно они живут стаями на своих территориях и к другим группам не суются. Заодно используя магию, касающуюся именно саламандр, будет проще вплести усмиряющее заклятье для самих огненных ящеров на случай, если какая-то особь всё же рискнет проверить новых соседей.
Удерживая всё это в голове, я стала проводить кончиками пальцев по каждому отданному мне бревну, нашептывая заклинания на языке чудовищ. Мана во мне послушно отзывалась, пробегая по всему телу едва ощутимыми искрами и стекая по ладоням к дереву. В местах, где мана касалась стволов, один за другим появлялись письмена, будто выжженные лиловым огнём. Они прошивали полено почти насквозь, тем самым продлевая срок его службы и порядком истощая меня.
Но даже так я не подала вида, что магия отняла у меня хоть сколько-то сил. Тем более, когда всё было кончено, внимание всех зрителей оказалось приковано не к моей немного утратившей свой золотистый оттенок кожи, а к всё ещё сияющим от избытка магии древесным идолам.