Развод по контракту - стр. 36

Как же я их всех ненавижу. Слегка поглаживаю запястья, едва сдерживая слезы. Кажется, если посмотрю на маму или Кирилла — разрыдаюсь.

— Герман, что я тебе говорил в прошлый раз? — обманчиво спокойно спрашивает муж, делая шаг ближе. Отец на фоне статного Воронцова будто уменьшается в размере. — Я сам разберусь со своей женой, понятно?

— Да… конечно, Кирилл… — папа пятится назад, понуро опустив голову. — Как скажешь.

Муж долго смотрит на отца, затем все же переводит взгляд на меня, точнее на то, как я прижимаю руки к груди. На вид он спокойный, но если присмотреться, то можно заметить, как ходят желваки у него на лице. Он злой, как черт.

— Просто, она не права, Кирилл, и я всего лишь… — пытается оправдаться отец, но Воронцов поднимает руку, буквально затыкая ему рот.

— Если я еще раз увижу, что ты прикасаешься к моей жене, я тебе руки переломаю, и даже не посмотрю, что ты ее отец. Я понятно выразился? — в его голосе вибрируют яростные нотки, а у папы сходит вся краска на лице. На такое он, очевидно, не рассчитывал.

Какое-то время в гостинной такая оглушительная тишина, что боюсь, все услышат, как сильно стучит мое сердце.

В прошлый раз?

14. 13.

Говорят, когда хочешь что-то поменять вокруг, надо начать с себя. Я думаю об этом уже неделю своего вынужденного заточения, и каждый раз будто хватаюсь за какую-то мысль, а она от меня ускользает.

Что менять? С чего начать?

Кирилл меня не трогает, он вообще будто снова соорудил между нами бетонную стену через которую не пробиться. Никак. Мы видимся, даже общаемся, а конекта нет. Каждый будто сам за себя, наши отношения вертятся только вокруг сына. И вроде так всегда было, только сейчас ощущается, как как-то странно.

Усадив Ромку в качели, отхожу к окну. Утро сегодня холодное и пасмурное, как и мое настроение. Не люблю позднюю осень, вообще холод не люблю.

— Анечка, ты что есть будешь? — услужливо спрашивает Виктория, пока я пялюсь на серое небо.

— Без разницы, чем покормите, — повернувшись, иду столу. В теле такая усталость, словно меня били всю ночь. — Сделайте мне, пожалуйста, кофе. Что-то проснуться никак не могу.

— Ромка спать не давал?

— Да. Неспокойно сегодня что-то было, — прикрываю ладоней зевоту. — Наверное, у него уже зубы идут. Никогда он таким нервным не был.

Я перелопатила уже всю возможную литературу, что-то сказала педиатр, что-то няня. Кругом одни знатоки, но мое материнское сердце каждый раз обливается кровью за маленького. Его это беспокоит, а помочь ему ничем не могу.

— Уже время, Аня. Зубы — естественный процесс. Все через это проходили.