Развод. Отвергнутая жена дракона - стр. 5
Сердце тут же завыло, и я хлестнула его плетью, как непослушного дикого зверя.
Возьми себя в руки! Навоешься, когда мы уберемся отсюда!
Размывающимся от слез зрением оглядела покои и добралась до небольшой тумбы. Зашарила по груди в поисках небольшого ключика, сорвала его, царапая нежную кожу и непослушными пальцами вставила ключ в замок.
Повернула один раз. Другой. Щелчок.
Бабушкин амулет лежал все на том же месте, куда я положила его в день свадьбы, наивно полагая, что он мне никогда не понадобится. Рукавом платья вытерла мокрое лицо и схватила переливающийся алым камень.
Я любила его. Отдавала всю себя. Заботилась о нем. И вот так он отплатил мне за мою любовь? Унижением и болью?!
Пустота внутри покрылась коркой льда. С гулким треском она охватила все внутри меня, а затем со звоном сломалась. И то пространство, где всегда жил "свет", наполнило что-то темное.
Да. Меня обидели. Унизили. Растоптали мое сердце. Но больше я не заплачу.
Клянусь, больше я не пророню и слезинки, и пусть все темные создания станут мне свидетелями.
Я окинула последним взглядом комнату.
«Забирай все что хочешь», — сказал Алерис.
Но мне ничего от него не нужно! Даже самого ржавого медяка! Я сжала бабушкин амулет и представила стоящий на отшибе ветхий домик. Вокруг меня начали мерцать темные вспышки, и мое тело стало полупрозрачным.
Я уже не принадлежала этому месту.
Ни этому месту, ни Алерису!
С Днем рождения, Нисса! Гаольфы все побери, с Днем рождения!
2. ГЛАВА 2. ДОМ НА КРАЮ УТЕСА
Мой родной дом ничуть не изменился за последние два года. Все такая же соломенная крыша с редкими проплешинами, все те же хлипкие стены из гнилых досок, через просветы которых вечно гулял сквозняк.
Домишко старухи Каоры стоял на отшибе деревне, и по по одну сторону был утес, а по другую дорога уходила в темный лес. Отсюда открывался поистине сказочный вид, но это, пожалуй, было единственным достоинством сего места.
В остальном же я помню лишь холод, голод и вечную ругань. Как же странно, что спустя два года - это единственное место, куда я могла вернуться.
Совсем рядом со мной раздались детские голоса, и я увидела как парочка худеньких чумазых девочек, выходящих из леса и держащих ручку огромной корзины, полной ягод. Наверняка, старуха им велела набрать к завтраку.
Все в деревне знали, что Каора рано овдовела и сводила концы с концами засчет того, что брала на воспитание детишек из приютов. Империя платила за каждого с горстку медных монет. А старой Каоре только этого и надо. В итоге, ребятишки помогали ей по хозяйству и ухаживали за ней, а она давала им какой-никакой кров и еду.