Развод. Не простить измену - стр. 14
— Поправь руль! — снова рявкнул Антон, и когда я приблизилась к светофору, отстегнул ремень. — Не сворачивай, а езжай прямо! Не надо объезжать весь город!
— Я не поеду через центр! — отозвалась я. — Я там теряюсь.
— Да не тяни время! Нормально уходи, дорога пустая!
Я встала на поворот, включила поворотник. Когда стрелка наконец-то загорелась, я тронулась, но Антон заорал:
— Да твою мать! — он дёрнулся к рулю, ударил меня по пальцам и с силой выкрутил его влево, чтобы я ехала через центр. Я попыталась вывернуть вправо, но Антон зарычал, а я резко ударила по тормозам.
Перед машиной мелькнула тень и глухой удар запечатался в памяти. Я заглушила авто и со страхом смотрела на капот, в метре от которого валялся самокат.
Тишина повисла. Антон медленно открыл дверь. Я расширенными от ужаса глазами смотрела в лобовое окно, понимая, что сбила человека.
Настоящего, живого человека.
Хлопнула дверь машины. Антон появился в поле зрения. А потом рядом встал патлатый паренёк в шлеме. Антон что-то долго и быстро говорил ему. Парень потирал ушибленный локоть. Смотрел пристально на мужа, боясь отвести глаза. И в руках Антона вдруг мелькнули деньги. Парень недоверчиво смотрел на стопку купюр, а потом кивнул и забрал ее из рук мужа. Антон хлопнул парня по плечу и, дождавшись, когда он скроется на дорожке для велосипедистов, сел в машину.
По моим щекам стекали слёзы. А губы тряслись.
— Ань, ничего не случилось. Поехали домой, — тихо сказал Антон, а я в истерики закричала:
— Не случилось! Да я человека из-за тебя сбила! Я не поеду никуда! Вызывай водителя!
Меня трясло, а слёзы градом катились по щекам. Я не могла поверить, что такое могло случиться со мной. Я же ответственный водитель, который за весь свой стаж ни разу не нарушила правил. У меня даже превышения не было.
Через десять минут Антон понял, что никуда я не поеду в состоянии близком к истерике. Я обнимала себя руками и шептала дрожащими губами, что все это ужасный сон. А дома когда нас все же привёз водитель, Антон остыл и, зайдя ко мне в ванну, попытался успокоить:
— Ань, да этот самокатчик сам вылетел на красный. Да все нормально. Не буду я больше тебя дёргать за рулём…
Только это было неважно. С того времени я так больше и не села за руль. И Антон меня уговаривал, что никто никогда не узнает о той аварии. А сейчас он…
Я вынырнула из воспоминаний и холодно посмотрела на мужа.
— Ты же говорил, что никто никогда не узнает о той аварии!
Внизу Алла гремела посудой и повизгивал Денис. Я цеплялась за ручку своего чемодана.
— Ах, ты об аварии… — расплылся в улыбке, которая больше была похожа на оскал, Антон. — Да в жопу аварию!