Развод. Не простить измену - стр. 1
1. Глава 1
— Если я тебе скажу, что это я любовница твоего мужа, то ты все равно найдёшь как его оправдать! — сказала Алла и качнула ногой. Я лениво отпила морковный сок из стаканчика и опустила глаза.
Алла была матерью одиночкой. Ее мужчина как только узнал про ребёнка откупился домом в хорошем загородном посёлке и машиной. Наверно он высылал алименты, потому что подруга не работала, но от этого она не стала менее язвительной по отношению к мужчинам.
Ее полуторагодовалый сынок, Денис, был полной ее копией, и я часто сидела с ним, когда Алла выбиралась либо к родителям, проведать, либо на редкие свидания.
Мне искренне было жаль подругу, что на ее пути повстречался настолько беспринципный мужчина, который отказался признать своего ребёнка. Но и терпеть, как она каждый раз доказывала мне, что мой супруг точно такой, я больше не могла.
Алла убеждала меня, что мой Антон мне изменял. Потому что все изменяют. И мой муж не исключение.
Антон тоже относился к Алле с большим подозрением, хотя открытых конфликтов у них никогда не было, но и Алла до этого никогда так дерзко не высказывалась о моем муже.
Я находилась в неудобном положении, поэтому чтобы побыстрее решить проблему, я засобиралась из кафе.
— Ал, я очень ценю твою опеку, но Антон не такой, понимаешь. Он действительно меня любит…
— Ты ему даже ребёнка родить не можешь, а мяукаешь про какую-то любовь, — Алла откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. — Когда вы вообще были в постели последний раз?
— Сегодня утром, — мягко улыбнулась я, вспоминая, как Антон разбудил меня, когда ещё солнце даже не взошло и долго целовал, чтобы потом перевернуть на живот и…
— Мне хоть не ври. Сама ныла пару месяцев назад, что у вас все тихо и гладко, — Алла прикусила губу.
— Не вру, милая, просто у нас кое-что изменилось. И мы решили завести ребёнка.
Алла уронила вилку, которую вертела в руках. Обескураженно посмотрела на меня.
Да. Новость действительно очень будоражила. Последний год у нас с Антоном все шло не очень гладко, и мы могли не прикасаться друг к другу месяцам. Мы все же почти четыре года в браке, и кризис трёх лет наверно нас коснулся, но недавно, когда я стала осторожно говорить о детях, все изменилось, и Антон проявлял очень похвальную инициативу.
— Да быть такого не может, — выдохнула Алла. А я немного обиделась. Нет бы порадовалась за меня, сказала как счастлива, а Алла…
— Может, — я все же нашла в себе силы улыбнуться. — Ну, я побегу, милая. Мне сегодня ещё ужин готовить. Антон обещал горячую ночь.
Я наклонилась к Алле и чмокнула ее в щеку.
— Заглядывай к нам с Дениской. Я буду очень рада, — на прощание сказала, и Алла мне кивнула, все ещё находясь под впечатлением от услышанного.
Я выскочила из кафе и перешла дорогу к торговому центру, где на последнем этаже у меня была собственная студия Арт-дизайна. Я создавала картины из гипса, смолы, иногда просто красками рисовала и мне хотелось успеть закончить до вечера один проект, заказчик которого был постоянным, но которого я до сих пор не знала. Писал с пустого акаунта в соцсетях и за заказом приезжал курьер, который привозил мне в конверте оплату за заказ и забирал картину.
В помещении на тридцать квадратов с панорамной стеной почти всегда пахло красками, а в воздухе при свете солнце мерцала пыль от блёсток, которыми я посыпала некоторые картины.
Студию Антон купил чуть меньше года назад, чтобы я освободила гостевую спальню у нас в квартире и перестала пылить в доме. Я была даже рада, потому что теперь у меня были поводы выбираться из квартиры. Я безумно устала, что и работа и дом были в одном месте.
Я переоделась с рабочую одежду, повязала фартук и принялась чистить палитры. Не могла найти любимый мастихин и когда уронила на пол банку с акриловой краской, мои нервы не выдержали.
Меня задели слова Аллы. Я психовала от того, что во мне зародился червячок недоверия к мужу.
К моему любимому мужу, который самый лучший, самый добрый, самый честный.
Я попыталась отвлечься и переключиться на работу, чтобы выбить мысли о неверности мужа из головы. Лепесток орхидеи норовил сползти по холсту, а пальцы тряслись так сильно, что их вибрация отдавалась где-то внутри короткими спазмами.