Развод. Нас не вернуть - стр. 6
– Он берет вторую жену… – на выдохе сказала я и зажала рот рукой, будто это могло помочь превратить слова в ложь. – Рори? Ты меня слышишь?
– Слышу… – со злостью проговорила сестра. – Я ищу что-то тяжелое, чтобы пришибить твоего мужа! И мне очень не хочется говорить банальщину наподобие: “А папа предупреждал”. Черт, Полина! Ну ты серьезно? Скажи, что ты шутишь? Может, у нас внеурочное первое апреля?
– Мне не до шуток, милая, – пробормотала я, расхаживая нервно по гостиной.
Меня продолжало трясти, руки дрожали, перед глазами плыл туман.
Я не смогу, не смогу жить с Каримом и его новой женой!
Как он мог? Как?
– Тогда… Что ты будешь делать?
– Я хочу попробовать с отцом поговорить. Как он… Он не остыл? Как думаешь, он поговорит со мной? Я хочу, чтобы он помог мне оформить развод. Я заберу ребенка, уйду от Карима. Сегодня же уйду!
– Ммм… Не получится, Полин. Папа запрещает даже имя твое произносить в доме. Прости-прости-прости! Я понимаю, что тебе трудно, но не хочу давать тебе ложных надежд. Мы с мамой не трогаем его, он как бешеный становится, стоит упомянуть твое имя… Даже запрещает про малышку говорить. Мама плачет ночами в подушку, я ей тайком фото показала, так она попросила распечатать фотографию Ди, прячет ее в шкафу…
– Мама постоянно плачет… – в сердцах воскликнула я. – Сколько я ее помню, всё плачет и плачет, а ничего сделать не может! Слова папе поперек не скажет.
– Она не виновата, не все такие боевые и взрывные, как мы с тобой. Мы в папу.
– Я – нет! – тут же возразила я, хоть в глубине души и не могла этого отрицать, и сестра тоже знала, что я в отца.
– Да конечно, – фыркнула она, – вы оба хороши. Наговорили друг другу того, что нельзя простить. Конечно, теперь папа знать тебя не хочет.
– Я не позволю управлять своей жизнью! Я и так ради него получила образование, которое мне не нужно. Только чтобы папа мог мной гордиться. Конечно! Ведь танцевать – это не профессия.
– М-да, я знаю, – сочувственно пробормотала сестра, – мне он тоже запрещает заниматься тем, что я хочу… – намекнула она на увлечение модельным бизнесом. – Всё ему мало. Художественная гимнастика, два языка, конный спорт, юриспруденция в будущем. Он мечтает, чтобы я стала адвокатом. Но я же не сверхчеловек, чтобы всё это успеть.
– Вот-вот! Исполнится тебе восемнадцать, и беги оттуда, Рори! Он хотел мне указывать, за кого замуж выходить? – продолжала я кипятиться. – Нет уж! Мало ему было мамы, чтобы прессовать? Я на это с детства насмотрелась. Как мама плачет и страдает. И за что? За то, что не родила сына? Папа ругает Карима за то, что он нерусский и тиран, а сам он кто?