Развод. Начать сначала - стр. 42

Я намеренно растягиваю паузу, потому что не находится сил продолжить беседу. И надо ли? Как в таком случае мне поступить?

Засыпать его упрёками? Или поздравить от души?

Сати беременна...

Два коротких слова раскалённым железом обжигают мозг. Скоро мой муж станет счастливым отцом их общего ребёнка. Шутка или нет — это… это издевательская злая насмешка!

Данный факт ко всем прочим я бонусом должна принять?

От грандиозной новости переворачивается мир. Срывается с орбиты в пропасть и летит кувырком на дно со стремительной скоростью.

«Разве между ними что-то изменится? Как ни крути — ребёнок свяжет их».

Горькие мысли острым стеклом вонзаются в сознание. Мне не хватает кислорода — невозможно дышать. От правды, которая уничтожает; которую многие женщины во имя спокойствия и сохранения семьи предпочли бы не знать. Но…

Так уж вышло, я заглянула за тайную завесу. А столкнувшись лоб в лоб с решительностью мужа получить второй шанс, понимаю, насколько измучена и не готова говорить с ним об этом.

Тесно.

Не знаю, откуда берутся силы — с какой-то яростью я освобождаюсь от рук Руслана и обнимаю себя за плечи в попытке унять поднимающуюся дрожь. Главное сейчас — не сорваться. Не показать ему, как мне больно. Не разрыдаться. Только не при нём.

Впиваясь ногтями в кожу, я разрываюсь от нешуточной внутренней борьбы и метаний, и от этого остро чувствую жалость к себе. «Сати беременна», — как заевшая пластинка прокручивается его фраза, и по спине пробегает неприятный холод. Слегка знобит. Не от того, что я в одном нижнем белье или вернувшейся температуры — скорее от досады. И самобичевания.

Ты хотела семью и взаимной любви, Ева?..

Поздно. Проехали.

Пока ты привыкала к новой жизни и Руслану, игра за твоей спиной развернулась полным ходом.

«Любовницу всегда можно переиграть», — всплывает нежданчиком фраза тёти и меня, сколько ни пытаюсь унять дрожь, потихоньку потряхивает.

Не всегда.

В нашем случае всё может закончиться, не успев начаться.

Видимо, я неправильный игрок.

То, что у Руслана будет ребёнок от другой, как-то не вписывается в моё понимание семейной жизни. От бьющей наотмашь боли в душе образовывается огромная брешь. И сколько ни прибегай к женской мудрости, на что он рассчитывает: принять последствия его измены — пока не могу. Единственное, чего хочется — свернуться в комок на кровати и в подушку завыть.

— Ева, поверь, Сати в прошлом, — убеждает Руслан, подойдя со спины. — Я договорился с ней о выплате содержания и алиментов. Временно останутся только деловые отношения.

Он дотрагивается до предплечий, и от его прикосновения я нереально раздражаюсь. Дрожь отступает, внутреннее метание за считанное мгновение перерастает в злость, от чего я по слогам выдавливаю: