Развод на миллиард - стр. 28

— В бизнесе? — почти шёпотом спрашивает Карина.

Нервно сглотнув, я, наконец, решаюсь:

— Не только. Мы… можем быть вместе. Снова. Ты и я.

Она застывает с полуоткрытым ртом. Проходится взглядом по моему лицу, затем перемещает его на тот странный бутерброд, оставшийся у неё в руках.

Через секунду, Карина бросает еду и стремительно покидает столик, так ничего и не ответив мне. Я вижу, как она вновь уходит от меня, и не хочу верить в то, что я сейчас разрушил последнюю нить, связывающую меня с любимой женщиной.

— Карина! — кричу вслед и бегу за ней.

Настигаю её у дверей дамской комнаты, за которыми Карина, ничего не объяснив, торопливо скрывается.

Но я не останавливаюсь и всё равно спешу по пятам.

— Карина, послушай, пожалуйста! Я знаю, что это слишком неожиданно для тебя звучит, но я надеялся, что ты поймёшь меня!

Замолкаю, потому что слышу, что в кабинке Карине становится нехорошо. И просто жду, когда она выйдет.

— Ты отравилась? — беспокойно спрашиваю, как только она появляется снова.

Её бледное и совершенно измождённое лицо пугает меня. В глазах столько страха, сколько я ни разу не наблюдал в них за все двадцать лет нашего знакомства.

Хотя нет. Один раз было. В тот день. Когда я узнал, что Карину заочно выдали замуж.

— Мне надо в аптеку, — с трудом выговаривает она. — Немедленно.

14. Глава 14. Расул

— Тебе не кажется, что я немного засиделась в секретаршах? — игриво подлизывается ко мне Анфиса.

Это была её идея «провести время» в рабочем кабинете моей жены и по совместительству её начальницы. Что-то было в этой маленькой шалости особенно приятное. Хотя рисковое — тоже.

Не люблю неоправданный риск, но иногда он способен доставить чуточку удовольствия. Как перчинка в блюде.

— По-моему, я бы прекрасно смотрелась в этом кресле, — Анфиса, не застёгивая блузки, запрыгивает на место, где Карина обычно проводит по восемь часов в день. — Принесите мне кофе! И поживее!

Секретарша хохочет от души. Я тоже улыбаюсь, раскинувшись на диване. Анфиса Подгорская тупа, как бревно, но её бревенчатость никак не относится к другим умениям.

Она снимает трубку со стационарного телефона и продолжает обезьянничать:

— Да, это Анфиса Николаевна собственной персоной. Что вы хотели? Ах! У меня совершенно нет времени! У меня очень важные переговоры с самым суровым и неподражаемым мужчиной на земле! Что-что? Вы не знаете, о ком речь?! Как?! Конечно же, об Ахмедове Расуле Гамзатовиче! Стыдно не знать такое!

— Лучше просто положи трубку, — советую я. — Если человек — идиот, его бесполезно учить.

Снова смеётся и возвращает трубку место: