Развод. Мать-одиночка - стр. 31
Хотя не исключено, что Любе просто захотелось в очередной раз поорать, а тут такой повод шикарный подвалил.
— Мам, а мы не рано в садик идём? — спрашивает Яся, укладывая с собой в рюкзачок печенье и яблочко на перекус.
— Я договорилась, что мы придём чуть раньше, — объясняю доченьке. — Мне сегодня надо на новую работу выходить.
Новая работа… Божечки… Новая работа! А-а-а-а-а!!!
Ещё даже толком не понимаю, мне рыдать от счастья или от горя. Но уже не сомневаюсь, что порыдать мне придётся.
— А где ты будешь работать? — любопытничает Яся.
«У монстра», — проносится в голове, и память тут же услужливо подбрасывает образ Дамира Тарханова — это холодного, жестокого, чудовищно красивого тирана с ледяными глазами.
Бр-р-р… А мне же теперь встречаться с ним каждый день!..
— В очень красивом здании, — отвечаю я и вымучиваю улыбку.
— Ты там будешь мыть полы?
— Нет, не буду.
А лучше бы полы мыла. Потому что есть у меня серьёзные подозрения, что я сама теперь буду в роли половой тряпки. Но передумывать уже поздно.
Перерыв весь свой гардероб, я нашла более-менее сносный костюм с пиджаком и юбкой, а ещё туфли на маленьком каблучке. Немного потёртые, но, наверное, на первом этапе сойдёт.
Что делать с Ясей, когда мне через три дня придётся куда-то там улететь вместе с тираном, я пока не представляю. Но ещё меньше представляю, как мне выжить эти три дня. Или хотя бы один.
— Ты всё взяла? — спрашиваю у Яси.
— Угу, — кивает.
— Ирина Вадимовна! — раздаётся голос нашего «всеми любимого» тенора. Только он меня называет по имени-отчеству, да и вообще ко всем только так обращается. Наверное, уже почти уверился, что живёт практически в Большом Театре. — Вас спрашивает какой-то сударь!
За секунду холодею. Сударь?.. Какой ещё сударь?!
Распахиваю дверь. Валентин Аскольдович (ну, тот самый сосед, оперный певец) собственной персоной в драном халате с золотой вышивкой стоит у входа в квартиру и ведёт с кем-то светскую беседу.
— Ирина Вадимовна, а вы обзавелись личным водителем? — осведомляется Валентин Аскольдович.
На его голос начинают высовываться из дверей другие соседи. Ну, такое представление — как пропустить?
А я гляжу на Егора Ступина и очень жалею, что у меня нет какой-нибудь волшебной шапки-невидимки, чтобы немедленно исчезнуть с его глаз.
— Это мой друг… — лопочу, как идиотка.
— Друг?! — тенор аж подрыгивает от волнения.
Любопытных глаз всё больше выглядывает из-за приоткрытых дверей. «У Ирочки Неяровой — непутёвой матери-одиночки — появился любовничек» — заголовок вечерних сплетен нашей коммуналки.
Хватаю Ступина за рукав пальто и силой втаскиваю в свою комнату, грохаю дверью и стараюсь больше не думать о том, что соседи уже принялись шушукаться.