Развод. Как ты мог, папа? - стр. 24

Сказав это, я развернулась и пошла домой. А то неровен час с этими Санта-Барбарами Маруська проснётся и, не обнаружив меня, перепугается.

Красовский, как я и думала, поплёлся следом. Всем своим видом он показывал, насколько недоволен происходящим и, видимо, моим поведением, но молчал и то хлеб.

- Тише, она спала, когда я выбегала за сиропом, - сказала Робу, зайдя в квартиру.

Он разулся, отставил игрушку, потом молча прошёл в ванную. Там тщательно вымыл руки и только тогда направился в комнату, где я уже склонилась над дочерью и положила руку ей на лоб.

- Горячий, - сокрушённо покачала я головой.

- Ты не хочешь вызвать врача? - спросил Красовский.

- Вызову, конечно. Но пока пусть отдыхает.

Мы вдвоём стояли над спящей малышкой, и я даже на пару секунд ощутила, что мы с Робом в этом мгновении гораздо ближе друг другу, чем за всю нашу совместную жизнь.

- Что это за сироп такой? Ну, который твой Артур привёз? - буквально выплюнув слово «твой», поинтересовался Красовский.

- Да самый обычный… Но из аптек почему-то стал пропадать.

- Дай название, я сделаю запасы.

Я поджала губы, чтобы сдержать улыбку. Очень искренне надеялась, что настолько много лекарства нам не понадобится. Но говорить об этом Роберту не стала - в своём желании помочь он сейчас был совершенно искренен.

- Хорошо, скажу. А сейчас пусть спит - это самое целебное. И пойдём выпьем чаю, - предложила мировую бывшему мужу.

На что он после некоторого колебания, но всё же согласился.

Маруське полегчало через пару часов, когда она проснулась, немного поела, выпила тёплого молока и приняла лекарство. Роберт никуда не спешил уходить, но по отношению ко мне вёл себя подчёркнуто вежливо и холодно. Обиделся, не иначе.

Дождавшись врача, он с самым серьёзным видом выслушал её рекомендации и, получив заверения, что с дочкой ничего криминальнее простуды не случилось, просто начал одеваться в прихожей. Машуля как раз снова зевала, что означало лишь одно: проспит весь день, а вот с ночью - как повезёт.

- Скоро буду, - буркнул Красовский прежде, чем выйти.

Я даже слова не успела сказать, как Роберт испарился, оставив меня в недоумении. Но когда я снова уложила Марусю, в дверь раздался тихий стук. Открыв, я увидела Красовского, который протягивал мне пакет:

- Держи, здесь все нужные лекарства. И тот самый сироп, - сказал он, и стоило мне только забрать принесённое, бывший муж сказал: - До встречи, я позвоню.

И на этот раз ушёл без обещаний вернуться. Оставляя мне дурацкое чувство, что я поступила нехорошо.

Марусе стало гораздо легче через два дня. Она бесконечно говорила только об одном - о папе. И мучила меня бесконечными вопросами, когда мы к нему поедем? А вот ответить мне ей на это было нечего, потому что Красовский вдруг пропал. Не то чтобы это было неожиданно, но на меня отсутствие Роба воздействовало весьма конкретно - я огорчалась за дочь. И когда на третий день его отсутствия Маруся снова стала изводить меня просьбами позвонить папе, я сдалась.