Развод. Игра на выживание - стр. 43
Телефон тут же взрывается стандартной мелодией.
На экране всплывает «МОЙ ДАНЯ» и нерушимая башня, которую я выстроила в сознании, в ту же секунду обваливается. Моя душа словно на ниточке балансирует. Вот-вот сорвется и улетит в бездну.
- Да- отвечаю хрипло.
- Наотдыхалась? – спрашивает Богдан мрачно и отстраненно.
Настолько зависаю от низкого тембра любимого голоса, что даже не сразу понимаю смысл сказанного.
В смысле «наотдыхалась»?
- Молчишь?!
- Говори, - выждав паузу произношу.
- Где дети? Вы дома?
- У моих.
- Пздц. Так и думал, - цедит сквозь зубы.
Мы снова оба молчим. В голове миллионы предложений, которые просто не складываются в слова. Мелкая дрожь начинает пробирать горящую кожу, воздуха все меньше.
Он что ничего не знает?! Я две недели ждала, что придет, а он ничего не знает?
- Где ты была? – спрашивает Богдан. – В каком-нибудь Милане?
Если бы.
- Я…
- Я разочарован, Яна. За десять лет я, идиот, так и не понял, что ты Шацкая… До последнего была надежда, что Соболева в тебе победит… Увы!
- Да пошел ты, - разъяренно кричу, откидывая на стол смятую салфетку.
Официант, находясь в центре зала, разворачивается на мой крик и потирает затылок.
Мгновенно скидываю мужа и набираю номер отца. Делаю это не сразу, потому что Соболев обрывает телефон. Папа, в отличие от некоторых, берет трубку практически с первого гудка.
- Да, Яна? Что случилось?
- Папа, - отчаянно зову. – Почему ты не сказал Богдану, что произошло? Почему не сказал, что я в клинике?!
- Секунду.
Он перед кем-то извиняется, и я слышу тяжелые шаги, стук двери и то, как отец грузно опускается в кресло.
- Во-первых, будь посдержаннее, Яна. Иначе я буду думать, что рано дал добро на то, чтобы тебя выписали.
Прикладываю руку к горящей щеке. Он что думает, я ненормальная? Озираюсь, посетители смотрят на меня с опаской.
- Во-вторых, ты в своем уме?! Если Соболев узнает, где ты проходила лечение, он на законном основании сможет претендовать на детей.
- Претендовать на детей? – округляю глаза.
- А ты как думала? Хочешь этого?
- Богдан никогда не станет… Пап, ты его не знаешь. Вы все его не знаете.
- Он еще свое лицо покажет. Правильно говорят – хочешь узнать человека, разведись с ним.
Развод?! Я вообще всеми правдами и неправдами отодвигаю от себя эту мысль.
- Я уже занялся тем, чтобы ослабить его позиции в городе. Щенок зарвался.
- Пап, хватит. Ты говоришь о Богдане.
Практически произношу о «моем Богдане», но вовремя себя останавливаю.
- Я говорю о человеке, которому однажды доверил свою дочь, а потом нашел ее на трассе практически в бессознательном состоянии, - утверждает жестко.