Развод - это больно - стр. 43
– А почему вы решили, что я должен быть в курсе?
– Есть у меня такое отвратительное предчувствие, – я даже до мелочей могу представить, как сейчас брезгливо вздрагивают губы матери при этой фразе.
– На сей раз оно вас подвело, – продолжает стоять на своём Кир.
– Что ж. Но я хотела бы войти в квартиру, проверить, – теряет берега мама. – Я знаю, что ты не один здесь, я слышала голоса через стенку.
Чёрт! Закатываю глаза. Звукоизоляция здесь на троечку, это правда.
– И в чём криминал? – и не думает пропускать её Кир. – Да, в квартире моя девушка. Она ещё спит. В моей кровати, голая! И точно не желает, чтобы её “проверяла” полоумная соседка моей матери! – режет жёстко.
– Ах, так? – бесится моя родительница. – Что ж! Тогда скоро мы поговорим с тобой по-другому! А ещё! – резко повышает голос. – Светлана, если ты всё же здесь, даю тебе последний шанс выйти и вернуться к мужу без скандала. Иван готов тебя принять и закрыть глаза на твоё распутное поведение!
Меня начинает трясти только от мысли о такой перспективе. А ещё оттого, что становится ясно – Ваня уже нажаловался моей матери, естественно, выставил меня во всём виноватой, наверняка очернил всеми возможными способами.
Но Кир не позволяет маме продолжать.
– Вам лечиться пора, Аномалия Гитлеровна, дать вам телефон хорошего психиатра?
– Меня зовут Амалия Викторовна! – с негодованием каркает мама.
– А мне всё равно! Прошу отойти от двери моей квартиры и больше здесь не появляться! – рявкает Кир и захлопывает дверь.
Трясёт, и ощущение, что меня в очередной раз вываляли в грязи.
– Кир, прости, – выхожу из своего укрытия. – И спасибо тебе, что не сдал меня.
– Да мне по кайфу, – усмехается он. – Ты знаешь, я всё детство и юность мечтал заслать твою мамашу на хер, особенно когда она тебя домой загоняла и не разрешала нам даже разговаривать.
Да, было такое. Особенно, когда мы стали постарше, и мама вбила себе в голову, что Кир оказывает на меня дурное влияние.
– Рада, что ты исполнил свою детскую мечту, и всё же… Господи, что мне теперь делать? Надо же как-то выйти отсюда и не попасть к ней в лапы.
– Свет, – выгибает брови Кир, – напомни, тебе лет сколько?
Смотрю на Кирилла. Такой он уверенный, свободный, сильный. Да, я хотела бы быть такой же.
– Двадцать семь, – вздыхаю я. – Но знаешь, кое-какие механизмы, отточенные годами, срабатывают, как и в детстве.
–Я понимаю, что это нелегко, Светлячок, но надо с ними бороться. Или тебе снова придётся вернуться под гнёт любимой маменьки и выбранного ею мужа. Я только не понял, а чего она так топит за него?