Развод. Боль предательства - стр. 4
Правду о том, что на нем тоже нет одежды.
2. Глава 2. Конец сказки
Я не верю. Даже сейчас, когда я вижу это своими глазами, я не верю.
Мне кажется, что я чего-то не понимаю. Что всему есть какое-то объяснение. Да, точно, должно быть какое-то объяснение.
Мама всегда говорила, что я фантазерка и у меня богатое воображение. Вот только сейчас его не хватает, чтобы найти объяснение и оправдание тому, почему мой муж и какая-то неизвестная мне блондинка голые в одном номере ночью.
Как там в том анекдоте? «Ну ты же умная, придумай что-нибудь». Вот, что-то не придумывается.
— Что надо? — нагло спрашивает девица.
Я ошарашенно хлопаю глазами, не в силах вымолвить ни слова.
В этот момент Кир вдруг ворочается и открывает глаза. Он щурится от яркого света лампочки в коридоре, проникающего в комнату через открытую дверь.
— Какого хрена? Ты что еще, черт побери, тут делаешь? — он произносит хрипло и сильно невнятно.
После чего закрывает глаза, отворачивается и, похоже, снова засыпает.
Я тупо стою и ничего не понимаю. До сознания все еще не доходит, оно пока отказывается понять и принять ситуацию. Реакция невероятно заторможенная.
А потому мой взгляд скользит дальше, впечатывая навсегда в память мельчайшие подробности всей ошеломительной в своей мерзости картины.
На тумбочке возле кровати стоит ополовиненная бутылка. По комнате разбросана одежда. Вижу женский бюстгалтер, висящий на спинке кресла. Только кружево, черное, как он любит.
На полу возле кровати валяются презервативы. Использованные. Три штуки.
Дальше я уже ничего не вижу, потому что меня слепит болью. Такой сильной, какой я еще в своей жизни не испытывала. Меня будто с обрыва сбросили.
Шатаюсь, словно пьяная, в тумане, ничего не соображаю. Почему-то куда-то исчезают все мысли. Вообще. В голове пусто. А еще что-то шумит.
Вроде меня кто-то подхватывает под руку и куда-то ведет. Вокруг все плывет. Я не вижу куда иду. Перед глазами стоит все та же картина полутемного номера.
Чувствую дуновение свежего воздуха. Видимо, мы на улице. Жадно хватаю ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Живот скручивает от внезапного спазма.
Какой-то человек рядом со мной что-то говорит, но я не слышу его. Поднимаю на него взгляд, но вижу его смазано. Изображение плывет и подрагивает. Но все же узнаю — это Рома.
Он просто открывает и закрывает рот. Ах, так вот что это за шум. Это шумит у меня в ушах.
Напрягаюсь, чтобы понять, что он говорит. Вроде как это «ничего страшного».
Ничего страшного, блин! Это так нелепо, что мне даже становится смешно. Сначала я начинаю хихикать, а потом, видя ошарашенное Ромино лицо, уже в голос хохотать.