Развод. Без права на прощение - стр. 23

У Германа дернулась верхняя губа, обнажая белые зубы.

Так-то родной. Посмотрим как ты будешь выкручиваться, когда в шкафу любовница заперта, а жена в кабинете сидит.

10. Глава 10

— А может пообедать сходим? — нервно спросил Герман, и я расплылась в счастливой улыбке.

— С расстёгнутой ширинкой, любимый? — мой голос сочился мёдом только Герман в нем чувствовал яд. Муж опустил глаза и дёрнулся. Быстро поправил ремень и застегнул молнию.

— Я просто отдыхал, расстегнул ремень, а тут ты зашла, вот и не привёл себя в порядок, — холодно объяснил Герман, а я чуть было не закричала как раненая чайка. Это было так унизительно. Просто безумно.

— А в шкаф подушку прятал, — медленно и лениво заметила я. — Или любовницу?

Герман бросил на меня взгляд полный злости. Раньше я бы смутилась, но сейчас меня ничего не останавливало, чтобы довести мужа до белого каления.

— А если я встану… — начала я и реально встала, обошла стол и присела на его край со стороны шкафа. — И открою дверь шкафа? Что меня там ждёт?

Я оттолкнулась от стола и в один шаг достигла шкафа. Положила руку на ручку двери.

— Прекрати, — Герман заслонил собой пространство и схватил меня за руки.

— Почему? Тебе можно кулаками махать. Тебе можно меня обвинять. Можно следить за мной, а мне? — я склонила голову к плечу, умоляя свои чувства тихонько посидеть в стороне. Не надо сейчас. Мне нужна холодная голова и трезвый ум.

— А тебе нельзя, — обрубил Герман, разворачивая меня к столу и подталкивая в спину.

— Помнишь правила телефонов? — тихо спросила я. — Хочешь посмотреть мой, дай мне свой. Так вот. Можешь упрекать меня в чём-то, готовься, что и я имею на это право…

Я развернулась к мужу и впервые за долгое время посмотрела в глаза с вызовом.

Нет.

Малютка Крис, хорошая мама Кристина остались в прошлом. Герман сам их убил, приговорив к костру из боли на площади. И теперь у него осталась лишь та часть, которой уже было неважно ничего кроме мести.

— Отойди от шкафа, — произнесла я. — Немедленно отойди от шкафа или мы сейчас же едем разводиться, Герман.

— Разводиться? — прошипел Герман и шагнул ко мне, подхватил на руки и усадил задницей на стол, толкнул мои ноги коленом и встал между. Навис надо мной, схватил за подбородок, больно сжимая, и прошептал: — Развод будет только после смерти. Поняла?

— Думаешь я стану терпеть твоих любовниц? — в тон отозвалась я и приблизилась, чтобы губы к губам были. Прошептала: — Да я тебя быстрее доведу, чем буду ходить с рогами, понял?

— Стерва! — выдохнул Герман и разжал руки.

— Кобель, — прошипела я, одергивая подол платья.