Развлечения для птиц с подрезанными крыльями - стр. 35

Рома вздохнул, словно к нему обратились с непомерной просьбой.

– Группа людей.

– Что объединяет этих людей в группу?

– Ну социум.

– Так, а что в таком случае называется социумом?

– Единство.

– Рома, мы крутимся вокруг одного и того же. «Общество», «социум», «единство» – это родственные понятия, но они не позволяют вникнуть в суть дела. Мы будто скользим по поверхности.

– Не понимаю, что вы от меня хотите.

Ира извлекла на свет последние запасы дружелюбия.

– Я не жду от тебя конкретного ответа, потому что единственного определения общества, раз и навсегда зафиксированного в словарях, просто-напросто нет.

– Тогда почему я должен найти это единственное определение, если его нет?

– Я не требую найти единственное определение. Есть множество критериев, из которых и складывается упомянутое тобой единство: территория, язык, система ценностей, социальное положение, средства производства. Можно назвать эти критерии строительной смесью, скрепляющей отдельных личностей в социум. Понимаешь?

– Допустим.

Иру задело это высокомерное «допустим».

– Мне не очень нравится твой подход к занятию.

– Мне тоже, – сказал Рома. – Я думал, что мы термины и даты начнем записывать, тетрадь вот приготовил.

У Иры задрожали губы. Тетрадь он тонюсенькую приготовил, одолжение сделал.

– С другим преподавателем и запишешь, – заключила она и направилась к выходу.

Хватит с нее унижений. Сперва ей сообщают, что ее, как дублера, взяли на замену профессору гражданского права, затем сажают на табуретку для прислуги, а в конце концов принуждают распинаться для господского сынка, имеющего свои виды на учебный процесс. И за две тысячи в неделю она якобы обязывается водить дружбу с таксидермической семейкой. Размечтались.

В коридоре Ира едва не уткнулась в Роминого отца. Он взирал на нее с недоумением.

– Мы заниматься не будем, – сказала она.

– Что так?

– Не подружились.

Ира обогнула Сергея и услышала в спину:

– Девушка! То есть как вас… Ирина Алексеевна! Потрудитесь объяснить, в чем дело.

– Пусть Рома объяснит. А я не хочу, чтобы ко мне относились как к сырью какому-то.

– Что за снобизм?

Ира не ответила. Разобравшись с первого раза с хитроумным дверным замком, она прошмыгнула за порог.

Он назвал ее девушкой!

Ну да, раз она девушка, от нее многого не ждут. Пусть, стало быть, не выеживается и не жалуется, раз ее угораздило родиться гендерно неполноценной.

Мало кому в голову приходило, что женщина способна изобрести двигатель или хотя бы самовар. Нет, снисходительно замечали они, ее удел – вдохновлять, следовать рядом и быть осыпанной за это горой однотипных комплиментов.