Развеянные чары - стр. 63
За разговорами не заметили, как добрались до усадьбы, которая действительно соответствовала имени ее владельца – от строений так и веяло холодом.
Хэшана Яйцо провели в зал, где его церемонно приветствовал молодой Лэн. Пригласив гостя сесть, юноша стал расспрашивать его:
– Как давно вы покинули родной дом? Сколько вам лет? С виду вы так молоды…
– Бедному монаху довелось прожить на свете всего девятнадцать лет, – скромно отвечал Яйцо. – Из дому ушел еще в детстве.
– А какое имя вы носили в миру? Неужто – Яйцо?
– Я вырос среди монахов; что было в миру – не помню.
– Мне пришлось слышать, – продолжал молодой Лэн, – что всякому, кто нарушает волю Цветастого зонта, суждено стать монахом – либо даосским, либо буддийским. То, что вы постриглись в раннем детстве, это весьма похвально, ибо доказывает, что у вас счастливая судьба. Стало быть, вам нынче исполнилось девятнадцать? Позвольте узнать, в какой день какого месяца вы родились?
– Я был еще слишком мал, когда попал в храм, и поэтому наверное ничего не могу сказать. Однако, думается, родился я в одиннадцатом месяце, часа же и дня – не знаю.
Разговор был прерван появлением слуги.
– Куда прикажете подать угощение?
Молодой Лэн на минуту задумался:
– Подавай в лодку Сбора лотосов. – И затем обратился к молодому хэшану: – Прошу вас к столу.
– Премного благодарен, – поблагодарил Яйцо.
– Ах да! – спохватился хозяин. – Забыл спросить, могу ли я предложить вам немного вина и скоромного?
– На это у нас строгого запрета нет, – сказал Яйцо.
– Теперь мне понятно, почему вы такой здоровый! – засмеялся молодой Лэн. – Прямо-таки деревенский мужик!
Он обернулся к слугам и приказал подать к столу рыбных и мясных блюд, разогреть чайник лучшего вина, а сам извинился перед гостем:
– Извините, что покидаю вас. Меня ждут кое-какие мирские дела.
– Не стоит извиняться, я и так вам очень благодарен, – ответил Яйцо и, простившись с хозяином, последовал за слугами. Его провели в сад, посреди которого был вырыт просторный рыбный пруд. В самом центре пруда высился павильон, напоминавший очертаниями огромную лодку. Вокруг павильона из воды густо поднимались лотосы. Дело было осенью, лотосы уже отцвели, и их листья вяло покачивались над водой.
От крытой террасы на берегу пруда прямо к воде вели каменные ступени, у подножия которых была привязана маленькая лодочка. Слуга отвязал лодочку, перевез на ней гостя в павильон, а сам отплыл обратно.
Оглядев павильон, Яйцо убедился в том, что он действительно напоминает большую увеселительную лодку, разделенную перегородками на три отсека. Перед входом в каждый из отсеков стоял экран. Первый отсек, поменьше, служил как бы прихожей. В глубине второго виднелись стол со стульями, по бокам шли красные перила, а с потолка свисали занавеси из пятнистого бамбука. В третьем отсеке, служившем спальней, стояла тахта и были прорублены окна.