Разрисую красками любовь - стр. 14
– А Клара?
Вот оно – яблоко раздора между бабушкой и внуком. Ираида Силантьевна недолюбливала Клару, и откровенные чувства внука к этой девушке не приветствовала, хотя открыто это не выказывала. Добродушное лицо говорило за нее.
– Со вчерашнего дня ее не видела.
Соседка кивнула и посмотрела в сторону двери.
Арина тоже обернулась. На пороге стоял дед с утюгом в руках.
– Здравствуй, Ида, – кивнул он соседке. – Внучка, принимай работу.
– Какой ты у меня молодец!
Девушка забрала утюг, поцеловала Николая Васильевича в щеку, оглядела: военная выправка, неизменно выбритое лицо с квадратным подбородком, густые седые волосы, расчесанные на косой пробор, военная рубашка и штаны, которые он так и не променял на гражданскую одежду. Арина считала его самым красивым мужчиной в городе, несмотря на возраст.
– Так то. Труженику положен обед.
– Борщ готов.
Дедушка сел напротив соседки и заглянул под полотенце.
– С чем пироги?
– С айвовым вареньем.
– Надеюсь, это все мне?
– Дед! – возмутилась, хохоча, Арина. – Жадина.
– Ладно, оставлю тебе один. Или два. Неси борщ, а то я слюной истеку.
Девушка покосилась на соседку. Та слегка зарделась, явно довольная реакцией соседа на ее выпечку. Арина давно подозревала, что учительница рисования неравнодушна к Николаю Васильевичу, и относилась к этому обстоятельству положительно. Ей нравилась Ираида Силантьевна. Иногда девушке казалось, что и дедушка смотрит на соседку с симпатией, но она также знала, что Николай Васильевич слишком сильно любил свою Анютку, чтобы ухаживать за другими женщинами – даже спустя пять лет после внезапной разлуки.
Бабушка Аня частенько вспоминала молодые годы, когда занималась рукоделием. Арина тихонько сидела рядом, рисовала цветными карандашами все, что попадалось на глаза, и слушала. Оказывается, они когда-то дружили – Ида, Юля и Аня. Правда, сейчас в гости к семейству Горенко заходила только Ираида Силантьевна, а Юля, она же Джулия Рудольфовна Лужицкая, директриса местной школы, воротила от Арины нос.
А еще она была бабушкой Макара.
Арина пролила несколько капель борща на стол и начала промокать поверхность полотенцем. Никто не сказал ей ни слова.
Мысленно девушка уже бежала к реке.
Глава 4
Сандалии намокли в примятой дождем траве, но Арину это не беспокоило. Лето. Высохнут.
Задержав дыхание, она спускалась по тропинке к реке, пытаясь выглядеть беззаботной. И это после того, как она бежала всю дорогу от дома.
Старалась зря. Бревно под старой ивой пустовало. Жаль.
Что это она, в самом деле? Ведь жила как-то до сих пор без этого будоражащего воображение субъекта, и неплохо жила. Самое главное – спокойно.