Разрешенное волшебство - стр. 17
И разом увидел такое, отчего из груди рванулось постыдное и жалкое «Ой, мама!»
: Ты чего?: вытаращил глаза Ставич.
Вместо ответа Буян яростно сгрёб его за ворот куртки, прижал к земле.
: Он там мёртвый лежит, Стойко. Понял?!:
Ну уж если даже Буян заговорил без слов…
Разинув рот, Ставич смотрел на коротышку Буяна. Тот весь аж позеленел, глаза закатились, дыхание пресеклось, но когда он наконец выдохнул и резко рубанул ладонью воздух, от прижавшихся к земле мальчишек в глубину густороста грянула слепящая молния, настолько сильная и яркая, что от грохота Ставич едва не оглох, а от блеска – едва не лишился зрения.
Забушевал, взъярился огонь – самая верная защита от любой нечисти. Пробитая молнией просека окуталась дымом. Буян резко вскочил на ноги.
– Бежим! – выкрикнул не таясь, уже не боясь, что услышат. И, очертя голову, ринулся в дымную мглу. Не раздумывая, Ставич рванулся следом.
Это было самое сильное Буяново колдовство. Заклятие, к которому Джейана, обнаружив у Буяна к нему дар, строго‑настрого запретила прибегать – не иначе как при смертельной опасности, когда иного пути к спасению уже нет.
«Да почему же?» – возмутился тогда Буян (в ту пору ему только‑только четырнадцать минуло); в ответ глаза Джейаны зло блеснули.
«Потому что тебя, олуха, – да простят меня Учитель и Великий Дух! – только на три таких заклятия и хватит, ежели подряд. Два кинешь, а третье не раньше, чем через месяц! А коли раньше – то всё. И тогда тебя от Порога даже я оттащить не сумею».
Диковинное дело, вдруг подумалось Буяну, сколько тогда самой Джейане‑то было? И шестнадцати ведь не стукнуло! А уже и тогда никто слова поперек сказать не смел!
Обугленные ветки скользнули над самой головой. Разгораясь, рядом весело гудел огонь. Поваленные и переломанные стволы молодых сосен дали пламени обильную пищу – но Буян не замечал ни дыма, ни жара. Перед глазами застыло скорченное, всё какое‑то изломанное тело Стойко с нелепо вывернутой шеей и бессильно откинутой рукой. И Буян точно знал, что такая шея бывает только у мертвецов.
Ставич тяжело топал рядом, сжав в кулаке бесполезный сейчас нож.
Молния Буяна смела на пути всё – и сосны, и лианы, и их зловредных хозяев; но вот склонившееся над распростёртым Стойко существо она уже не одолела.
Откуда она взялась, эта тварь, никто не смог бы сказать. Ещё миг назад её не было – а теперь она здесь, во всей злодейской красе, и чёрная слюна капала на дымящуюся хвою.
Больше всего бестия походила на громадного, вставшего на задние лапы кособрюха. У неё тоже имелось шесть лап, однако ходила она на задних. Две другие пары, верхняя и средняя, напоминали человеческие руки, только вместо пальцев зловеще сверкали начищенные до блеска стальные крючья. Уродливая серая башка, вытянутая, с громадной пастью, с мощными челюстями, какими удобно дробить любые кости, три здоровенных круглых глаза без зрачков; всё тело покрыто серой, матово поблескивающей чешуёй. О такой твари никто никогда не слышал, не говоря уже о том, чтобы видеть. И не существовало никаких заклятий, ни обманных, ни отводных, чтобы сладить с эдаким страхом…