Разоблаченная Изида. С комментариями. Том 2 - стр. 142
«Когда несотворенный, не имеющий имени Отец увидел нравственное разложение человечества, он послал своего первородного Nous в мир в виде Христа для искупления всех, кто верит в него, из власти тех, кто строил мир (Демиурга и его шести сыновей, планетарных гениев). Он появился среди людей как человек Иисус и творил чудеса. Этот Христос сам не умер, но вместо него страдал Симон Кирийский, которому он одолжил свою телесную форму, так как божественная сила, Nous Вечного Отца, не телесен и не может умереть. Поэтому, кто бы ни утверждал, что Христос умер, – тот все еще находится в плену невежества, а кто отрицает это, тот свободен и понял цель Отца[306].
До сих пор и рассматривая сказанное в его абстрактном смысле, мы не видим ничего кощунственного в этой системе. Она может быть ересью по отношению к богословию Иринея и Тертуллиана[307], но в ней определенно нет ничего святотатственного против самой религиозной идеи, и она каждому беспристрастному мыслителю покажется намного больше проникнутой уважением к божеству, чем антропоморфизм существующего христианства. Ортодоксальные христиане называли гностиков докетами, или иллюзионистами, за то, что последние верили, что Христос не подвергался и не мог подвергнуться смерти в действительности – в физическом теле. Позднейшие брахманистские книги точно так же содержат много такого, что противно полному почтительности чувству и идеи божественности; и так же, как гностики, брахманы трактуют легенды, могущие шокировать божественное достоинство Духовных существ, называемых богами, приписывая их майе., или иллюзии.
Народ, выросший и воспитанный в течение бесчисленных веков среди всех тех психологических феноменов, о которых цивилизованные (!) народы читают, но которые отвергаются как невероятные и нестоящие, не может рассчитывать на то, что его религиозная система будет понята, не говоря уже о том, чтобы она была по достоинству оценена. Глубочайшие и наиболее трансцендентальные умозаключения древних метафизиков Индии и других стран все основаны на том великом буддхийском и брахманистском принципе, на котором покоится вся их религиозная метафизика, – на иллюзорности чувств. Все то, что конечно, есть иллюзия; все то, что вечно и бесконечно, есть реальность. Форма, цвет, то, что мы слышим и чувствуем или видим нашими смертными глазами, существует лишь постольку, поскольку это может передаваться каждому из нас через наши чувства. Для человека, родившегося слепым, Вселенная не существует ни в формах, ни красках, но она существует в своей