Разлюбовь, или Злое золото неба - стр. 38
Любовь? Да, это, конечно же, аргумент, но вот беда – мы слишком по-разному ее понимали, а об этом я не хотел даже думать посреди этой забегаловки, потому что…
Не ко времени зазвонил мобильный. На нем оставалось чуть больше доллара, и если это звонок с обычного телефона, то я останусь без связи. Денег почти не было. Определитель ничего не определил.
– Алло! – раздался смутно знакомый голос.
– Слушаю, – смиренно ответил я.
– Ты, Андрюх? – Это был Ганс. – Здорово! Ты где?
Был соблазн слукавить, но я подумал-подумал, глядя на полный стакан, и сказал чистую правду.
– Так мы щас подтянемся, Андрюх. Жди.
Стакан приятно оттягивал руку. Вот сейчас выпью – и дальше закрутится наш сюжет.
Глава 11
Они поставили лайбу прямо под окна кафе, где я коротал это серенькое утро, и вышли – трое, а водила по обыкновению остался в машине. Я узнал «Понтиак» Хольского, целый и невредимый, без единой царапины – стало быть, в аварию Валерий Ильич попал на какой-то другой машине. Откуда бы ей взяться? И там, дальше за «Понтиаком», в асфальтовой дали Дмитровского шоссе испускало ультрафиолет слабое зимнее солнце, на которое хорошо таращиться после стакана водяры, мысленно нежась в его лучах.
Все трое были одеты с иголочки, особенно Ганс: черный строгий пальтуган поверх костюма, белое кашне поверх воротника, очки, перчатки, сигарета в пальцах и дымок сигареты поверх всего. Путаясь в полах пальто, он пересек зал и молча подсел за мой столик. Что-то показал на пальцах бармену. Белобрысые шумно расселись за стойкой. Все они были сегодня какие-то уж слишком нарядные, начищенные, выбритые, или это мне так казалось после бессонной ночи?
– С утреца пораньше? – Ганс кивнул на мои бутылки и сиротливый стакан. – Мне бы конверт, Андрюх. Который ты нарыл на даче Валерия Ильича. Ты ведь его нарыл?
Официантка принесла крохотную чашку кофе на огромном подносе. Так, должно быть, выглядит из космоса отдельно взятая личность. Ганс сделал глоток, поморщился и вопросительно поглядел на меня.
– А что с Хольским? – спросил я.
– С Хольским? А что с Хольским? – Он выудил из кармана сигаретницу, открыл ее (тихий мелодичный звон) и достал сигарку. Закурил, клоня голову набок. – Приболел, правда, малость Валера, ну да пройдет. Машину вот нам дал покататься. Передает тебе привет и просит отдать конвертик. Или, хочешь, я тебя с ним по мобиле свяжу?
Ганс по обыкновению слегка давил, однако проскальзывала в его речи одна не свойственная ему штука. Он боялся, что я не отдам конверта. Потому что он хорошо меня знал. Знал, что, если найдет коса на камень, ему ни хрена может не обломиться. Но мне уже не нужен был оригинал, да и не придавал я этой теме большого значения. А вот Ганс, похоже, придавал.