Разлюби меня - стр. 23
Резко по тормозам. Мотоцикл летит в сторону, Бозов падает, катиться кубарем по асфальту.
Скрип шин в ушах, я выпрыгиваю из тачки, как только мы останавливаемся.
В три шага преодолеваю дистанцию между нами. Срываю с козла шлем, резким ударом в челюсть лишаю ориентации. Кровь ублюдка грязным фонтаном хлещет из носа. Снова удар. Отстраняюсь. Так немного лучше. Уже не саднит внутри.
Он сплевывает кровь, пытаясь подняться на ноги.
– Ты кто бл*ть такой?! Ты вообще понимаешь на кого наехал?! – ревет как не в себя.
К этому моменту подтягиваются парни. Я делаю знак Мирону, чтобы не подходил. Эту суку я удавлю своими руками.
Он пытается подняться, но после очередной пощечины падает на асфальт. Подойдя ближе, возвышаюсь над ним. Не могу понять, какую выбрать. Не хочу ошибиться. В этом деле нужно сделать все четко, а то все происходящее потеряет всякий смысл. Мы ведь наказывает, воспитываем, а не беспределим.
– Эта?
Поднимаю глаза к Мирону. Тот в недоумении пожимает плечами.
– Пошел к черту! – вопит ублюдок под моими ногами, сбивая с мыслей. Отвешиваю пощечину, чтобы хоть как-то привести в чувства.
– Этой рукой ты трогал ее? – опускаю глаза. – Правая ведь…
– Правая, – раздается голос Мирона.
Хватаю запястье, резко бью коленом поперек предплечья. Хруст ломающейся кости адреналином по венам. Это чертовски красивая музыка для вчерашнего видео с камер. Ублюдок взывает во все горло. Схватив его за грудки, заставляю посмотреть на себя.
– Ты труп! Слышишь?! – ревет захлебываясь собственной кровью. Лицо перекошено, глаза блуждают.
Еще одна пощечина позволяет ему сфокусировать взгляд на мне.
– Еще раз подойдешь к Астаховой, сломаю все конечности до одной. Будешь подыхать на дороге, обоссанный бродячими псами.
– Кто? Какая Астахова?! Ты о чем вообще?! Ты руку мне сломал!
Отбрасываю его обратно на асфальт.
– Так заслужил, ублюдок. Н*х*р тянуть свои грабли к чужому.
Развернувшись, достаю из кармана платок, вытирая кровь с костяшек. Братья идут за мной. Я слышу их шаги за спиной, ощущая внутри полнейшую тишину. Все молчат.
Мы подходим к машине. Парни подкатывают два байка. Один из них седлает Мирон. Брат протягивает подкуренную сигарету. Я затягиваюсь никотином, поднимая глаза к небу. Оно чистое, голубое, без единого облака. Подходящее небо для того, чтобы начать с нуля.
– И че думаешь делать? – раздается голос брата.
Рассматриваю темно-бардовые капли на ботинках.
– Думаю, что хватит с нее свободы. Я так за*бусь всем ублюдкам конечности ломать.
Мирон смеется во все горло.
– Наконец-то, брат. Давно пора. Этих баб слушать, только проблем наживать.