Разлом. Том 2 - стр. 21
- Идёт. Один бокал.
Подземелье, в котором меня держали, оказалось подвальным складом таверны. Можно было бы и догадаться по бочкам с элем и мешкам с мукой. Дверь из подвала вела на кухню, на которой хлопотали женщины. Аромат готовящегося мяса витал в воздухе, вынуждая желудок подать жадобный стон. Да, Собислав к столу нас не пригласил, а в дороге мы ели то, что удалось подстрелить. Подкрепиться бы точно не помешало.
Общий зал таверны заливал тёплый мягкий свет факелов. Менестрели пели баллады о подвигах Собислава, очевидно, о тех, что были вышиты на гобеленах его замка. Звон бокалов и цокот тарелок, гомон голосов и смех, смешанный аромат алкоголя, пищи и пота - вкупе создавали особую атмосферу этого заведения.
За одним из длинных столов я увидел Аголона. Живого, здорового и весьма довольного. Вероятно, в подземелье его держали не так долго. При виде меня его улыбка стала чуть менее заметной. Он прошёлся по моему лицу взглядом, считал основное настроение, эмоции и снова широко улыбнулся.
- Рад тебя видеть, брат, - поприветствовал он и жестом пригласил за стол. Аголон ужинал в компании ещё восьми человек. Я бегло оглядел присутствующих, отмечая, что каждый из них внушительных размеров воин. А выражениями их лиц впору детей пугать. Они молча таранили меня тяжёлыми взглядами, ожидая вступительной речи Олмэна. Нас представили друг другу как раз в тот момент, когда разносчица с обворожительной улыбкой поставила перед самым моим носом наваристую мясную похлёбку, пересыпанную нарубленной зеленью и чесноком. Представляете себе этот аромат, скрутивший голодный желудок судорогой? И кукурузная лепёшка с румяной хрустящей корочкой к этому блюду была весьма кстати...
Я старался не накидываться на еду, как какой-то дикарь. Тем более, что все присутствующие уже поели и степенно потягивали эль из огромных кружек, не забывая пристально наблюдать за мной. Ощущал себя гвоздём программы этого приятельского вечера.
- Олмэн, говори. Я способен есть и думать одновременно, - заверил советника, резко контрастирующего с остальными в своём буржуйском камзоле, предусмотрительно прикрытым плащом.
- Ты прав, Рюрик. Татуировка действительно объединяет нас общей неприязнью к..., - он осторожно огляделся и понизил голос ещё на одну ноту. Хотя, в том весёлом угаре, в каком плясали гости таверны, вряд ли его слова разберёт кто-то посторонний. - Ты сам понимаешь к кому... Это повстанческое клеймо. Символ братства, борющегося с захватчиками.
Я неосторожно проглотил ложку обжигающе горячей похлёбки, поморщился и отложил прибор в сторону. Повстанцы? Предположим, что это ожидаемо. Всегда есть те, кто недоволен властью. Они собираются вот в такие кружки, устраивают покушения, митинги, революции. История циклична и имеет свойство повторяться - это всем известно. Сколько таких примеров только из прошлого моей цивилизации? Все это не так удивляло, как причастность к кружку «справедливости» Алариэль. Ох, чует моя левая пятка - не была она со мной абсолютно честна.