Разгром Брянского фронта - стр. 34

Данное утверждение вполне может иметь под собой основу. Гудериан отмечал, что получил приказ начать движение на юг 25 августа, вполне вероятно, что накануне наступления соответствующие приказы могли поступить в соединения 2-й танковой группы и об этом могли знать, как офицеры, так и унтер-офицеры. Таким образом, командование фронта как минимум за пару дней до немецкого наступления имело о нем информацию. Но А.И. Еременко исходя из анализа сложившейся обстановки сделал следующие выводы о дальнейших действиях противника: «считаю, что противник сильными передовыми частями, поддержанными значительным количеством танков, ведет активную разведку и, по-видимому, на днях не завтра – послезавтра поведет наступление на всем фронте».[63] Андрей Иванович правильно определил сроки начала наступления Гудериана, но ошибся с его направлением. Как мы сейчас знаем удар был нанесен не на всем фронте, а на его узком участке в районе Новгород-Северского на фактически изолированном участке обороны 13-й армии. Ошибка командующего фронта в оценке ситуации стала одной из причин катастрофы.

Далее Борис Михайлович стал «экзаменовать» А. И. Еременко по вопросу его действий в случае немецкого наступления, одновременно указав и возможное главное направление действий противника: «Какой план Вы принимаете, если бы последовала атака Гудериана завтра или послезавтра? Имейте в виду, что его главная группировка нацелена против 217, 279 сд. Поэтому необходимо здесь усилить второй эшелон и разбросать мины, дабы не допустить развития его наступления на Жиздра и в обход Брянск с севера».[64] Внимание начальника ГШ к брянскому направлению не должно удивлять. Во-первых, его прикрытие и было главной задачей Брянского фронта, во-вторых, напомним, что Г. К. Жуков в своей телеграмме также указывал, что после разгрома войск Юго-Западного фронта, дальнейшее наступление Вермахта на Москву последует «в обход брянских лесов», так что советское командование придавало особое значение укреплению правого фланга фронта, который прикрывал данное направление. Наконец, в-третьих, на момент переговоров, как показал их дальнейших ход, решение о дальнейших действиях Брянского фронта еще не было принято.

Как показал ответ А.И. Еременко, накануне переговоров он был полностью поглощён ситуацией в районе Почепа, где и ожидал основной удар немцев, не уделив должного внимания своему правому флангу: «Если противник поведет атаку на фронте Почеп и севернее, то я здесь, имея 3 противотанковые полосы, сначала думаю разбить его на этих противотанковых рубежах, а затем контратакой трех стрелковых и одной танковой дивизий (108-я танковая дивизия) добить его. Относительно севера, т. е. на участке 217, 279 дивизий, сейчас приму меры к высылке саперов и сосредоточивающуюся дивизию в районе Сельцо нацелю в этом направлении».