Размер шрифта
-
+

Разговоры с мёртвыми - стр. 4

Ровно в два часа поток воды внезапно прекратился и появился вновь, когда последний человек покинул ограду могильного места, оставив покойника одного с венками, камнем из гранита и словами на траурных лентах.

Тело отца вынесли на улицу и поставили на табуретках возле подъезда. Люди в молчании сгрудились вокруг него и смотрели на спокойное бледное лицо. Каждый думал о своём. Я не мог смириться с мыслью, что папа мёртв. Казалось, всё, что происходит, – большой спектакль, разыгранный специально для меня. Мужики с обветренной кожей – первоклассные актёры, актриса в роли моей матери, манекены пятиэтажных зданий, картонный ящик, обклеенный обоями под дерево, картонное притворство, канцелярский клей и ножницы. Ситуация из коробки с надписью: «Для детей от шести лет». Сделай сам. Вырежи и склей, склей и любуйся. Холодный ветер, пасмурное небо и скорбь под ногами в мутных лужах.

Отца положили в грузовик и прикрыли крышкой, чтобы дождь, если снова начнётся, не замочил деловой костюм, новые туфли и не стекал по щекам.

Люди расселись по легковым машинам и заказанный для похорон автобус.

До сих пор проклинаю тот день и своё слабоволие. Не захотел смотреть, как закапывают папу, но вижу каждую ночь во сне. Фигуры с лопатами скованы ливнем, весь ритуал, как в замедленном кино, тянется и тянется за влажной пеленой.

Сначала мне сказала мама, что гроб перевернулся, но я не придал значения её словам. Во-первых, был слишком расстроен, чтобы понять их смысл, а во-вторых, не мог представить весь ужас той ситуации. А потом смог.

Мы с братом были на даче, когда он решил рассказать. Клали брус, выравнивали фундамент, делали бетонные стойки под него. Уставали до изнеможения, работали без выходных и уходили с дачи затемно.

Прошёл месяц после смерти отца. Мы собирались домой. Стрелки часов показывали полночь. Мы сидели на брусе у калитки и пили чай. Брат курил. Недалеко от нас болталась тусклая лампа, подвешенная за провод на углу дома.

– Помнишь: твоего отца хоронили?

Мы от разных отцов, но у нас одна мама. С первым мужем она развелась через два года после свадьбы, и фактически нас обоих воспитал мой отец. Но если с братом мы были роднее некуда, то родителей мы называли никак иначе, как «твой отец – мой отец». Дядю Колю я хорошо знал и, честно говоря, недолюбливал. Мои родители расходились на четыре года. Все эти годы отец платил алименты. Дядя Коля тоже платил.

И если мой отец платил исправно и молча, то отец Пашки любил пьяным прийти плакать на пороге и упрашивать маму от них отказаться. Пока отец жил с нами, дядя Коля не позволял себе подобных фокусов, но в те четыре года полил слезами не одну жилетку.

Страница 4