Разгадай меня - стр. 30
— Окей!
Кричит и убегает. Да так быстро, что снова слышны отбойные каблучки. А дверь так и заперта…
Что за чудо мне подкинули? И когда заберут обратно?
12. Глава 11. Пресловутый Дзынь
К моменту, как дверь с тихим щелчком открывается, я уже взял себя в руки, а в руки — степлер. Порыв, не более.
Хотя соблазн скрепить уж больно языкастой девчонке рот, а потом пинком направить в сторону отдела кадров велик, как никогда. И это уже на второй рабочий день!
Не сработаемся, однозначно.
Она входит аккуратно, чуть ли не на цыпочках, неспешно неся перед собой поднос с кружкой, и смотрит в пол. Правильно, признание вины смягчает наказание!
Смотрю, как она еле переставляет ноги, явно прихрамывая, и недоумеваю. Что за чудо-юдо рыба женщина? Завесится вечно своими волосами, ссутулится. И как в такой невзрачности такой гонор и фантазия помещаются? Это же надо было додуматься закрыть дверь на ключ, пока я внутри!
С грохотом опускаю на стол степлер, мечтая быстрее уже разобраться с этим ходячим коллапсом.
Пара фраз и здравствуй, новая Света. Обыденная процедура.
Девчонка дёргается от резкого звука, поднос в ее руках подпрыгивает, и содержимое чашки эффектно летит в мою сторону. Я даже не сразу чувствую боль от кипятка, сначала удивление от выражения лица напротив, потом возмущение безрукостью и только спустя долгие миллисекунды настоящий гнев.
Чертов кофе растекается маленькой лужицей на рубашке, немного обжигая кожу живота, и огромным океаном на брюках, кажется, лишая меня потомства.
Я не помню, какие звуки издаю, возможно, это отборнейший мат, но в какой-то момент безрукая помощница оказывается на корточках и принимается стягивать с меня брюки. Тянет за ремень, натягивая горячую мокрую ткань и причиняя адскую боль. Я ору что-то нечленораздельное, отбрасывая ее руки. Когда наши пальцы соприкасаются, меня шандарахает ещё и током. Я буквально застываю от недоумения, на доли секунд забывая, что снизу нестерпимо печет.
Синий чулок тоже застывает, даже слегка отпрыгивает от меня, приземляясь на задницу, и прижимает руки к груди. Прикусывает губу и жалостливо воет. Очнувшись от странного созерцания этого блондинистого недоразумения, дёргаю ремень, расстегиваю брюки и спускаю их до колен, даже не задумываясь о том, в каком виде предстану перед этой ходячей катастрофой. Все равно ей н̶е̶ ̶ж̶и̶т̶ь не работать больше на меня.
Трусы тоже приходится слегка оттянуть, чтобы охладить травмированное место. Весь пах красный, кожа на ногах тоже, а я, как идиот, стою, размахиваю боксерами и всем, что в них, пританцовывая на месте. Слышу странное похрюкивание у ног и перевожу ошалелый взгляд на виновницу этих бабуинских танцев. Смеётся, зараза. Закрыла рот ладошкой и давится собственными слюнями, не иначе.