Разбитый калейдоскоп. Современная версия «На дне» - стр. 50
– Вот ты только сплетни и можешь собирать по городу, – услышав из ванной слова матери, крикнул брат.
– Никакие это не сплетни. Играете там, в карты у сараев и самогонку на курином помёте хлещете. Скоро, наверное, все нестись будете, да кукарекать.
– Не смей так говорить, – выбежал брат из ванной с помытой головой.
– Там все люди интеллигентные и глупостями не занимаются.
– Знаю, когда у вас интеллигенция начинается. Утром собираетесь, друг на друга хищными потребительскими глазами смотрите. Когда доберётесь до среднего уровня опьянения, только тогда себя по имени отчеству называете. А потом становитесь все похожи на свиней, – хрюк да хрюк. Вас как некондиционный товар в вытрезвитель уже не забирают. Знает милиция, что взять с вас нечего, только постели обмочите в вытрезвителе.
Мать намеренно допекала брата, чтобы он не ушёл из дому никуда, а вступил с ней в дискуссию. Николай знал, что она поворчит и успокоится. А если он сильно захочет, она сжалится над ним и может ему денег на бутылку вина выделить.
– Я хоть раз в вытрезвитель попадал? – крикнул брат уже из комнаты.
– Вот по этой причине и не попадаешь, потому что не работаешь нигде. А я платить за тебя не буду, если попадёшь. Пускай лучше пятнадцать суток тебе дадут. Посидишь на одной воде и хлебе, вспомнишь слова матери.
– Ты, что казематы мне пророчишь? – раздражённо спросил он.
– Не мешало бы тебе там немного погостить. Во вред бы не пошло. У бабок все погреба в сараях почистили. Им и так тяжко живётся.
Николай возвратился на кухню переодетый в полосатых брюках и полосатой зелёной рубашке.
– Вот посмотрите на него, матрас явился, – засмеялась мать.
– Ты знаешь, что я к воровству отрицательно отношусь, – сказал Николай.
– Так отрицательно, что тебя, как неблагонадёжного с обувного склада турнули, – зацепила его мать.
– Ты давай не путай кражу государственного имущества, с частным. Государство меня несколько раз обманывало, я же должен как – то компенсировать свои материальные и моральные утраты. Моя сберегательная книжка за один день обесценилась. Николай опять потянулся к бутылке.
– Не нервируй меня матрас бесстыжий? У тебя на книжке всего семь рублей было, когда наши вклады обесценились, и поставь бутылку на место.
Николай бутылку не отставил, а второй кабачок на всякий случай от материных глаз закатил ногой под стол.
– Что меры безопасности Николай Алексеевич принимаешь? – спросил Валерка.
– У неё ума хватит она и вторым может звездануть, – сказал Николай.
– А ты чего не пьёшь? – спросил он у Павла.
– Вино я вообще не пью, а водку рано пить, – сказал Павел, – вечером ещё посидим, закуски мать наготовила на целую неделю. Вы сидите, отдыхайте, а мне на время нужно отлучиться.