Разбитое зеркало. Демониада. Мистика 21-го века - стр. 41
Среди них был и титан Астрей, который так любил звезды, таинственные и далекие светила. Он и разбросал по небесам первые из них, которые и должны были как-то рассеять мрак на небесах.
Звезды и ветер – вот то, о чем заботился Астрей. И он трудился над созданием продуваемого и освещенного всеми ветрами мира. Он с радостью порождал тот свет, который и должен был людям радость и вдохновение принести. Таковы были и дети его – таинственные и прекрасные, они появились на свет от любимой жены его, богини утренней зари Эос.
Он был благодарен ей за те светлые и прекрасные чувства, которые она к нему испытывала в самом начале, и за детей, ею рожденных. Это потом Зевс превращал в звезды первых героев, но сначала порождал звезды он своими руками и желаниями. Когда Громовержец посмотрел на небеса и несколько увеличил их количество, самые главные из них давно уже сияли, они были так прекрасны и таинственны, что тот просто решил добавить немного и собственного света. И среди них любимым детищем титана была звезда, которую он называл Люцифер. Ему казалось, что свет ее был ярче, и сияла она выше других. И так часто смотрел на нее Титан, что понял Люцифер со своей высоты, что с ним никто не сравнится. И уверенность эта со временем крепла в душе его. Он и не подозревал тогда, что все может измениться вдруг. Сначала он радовался миру, который ему подарили родители, и светил для них так, что готов был раствориться от усердия.
Но когда заметил, что они, как должное принимают свет его, то стало ему немного грустно, печально даже. Что же это значит? Только в первый момент и замечают, и восхищаются, а потом появляются другие звезды, и отношение становится другим? Он так привык к всеобщему вниманию, что никак не хотел с этим мириться.
Заметил он, что и на земле стали происходить какие-то перемены, и в небесах, его сиятельная матушка, все чаще куда-то исчезала, и ее долго не могли нигде найти. Отец старался делать вид, что ничего страшного не происходит, но он уже знал, что она украла для себя какого-то смертного, и радуется тому, что его век так короток, и она может скрасить его грустную жизнь. Страсть владела душами, она правила мирами и порождала этот странный свет и тени.
– Я вернусь к мужу, ведь он бессмертен, а этот несчастный – совсем другое дело, – говорила она, когда сын с укором смотрел на нее
Этого не могли понять другие, и Люцифер не мог понять, но Эос не нуждалась в их понимании, она делала то, что ей хотелось.
Так Люцифер впервые узнал, что такое предательство, и мать родная своей легкомысленной беззаботностью пояснила ему, как это бывает.