Райский уголок - стр. 40
Миранда вцепилась в новость, чтобы опять выделиться, и, охнув, тут же припомнила, как Жена Хозяина пыталась нанять ее в новое подлое заведение. Миранда точно врала, это я могу сказать наверняка, потому что она притворно зевнула, рассказывая об этом.
Порочность Жены Хозяина стала темой номер один в сплетнях. Некоторые рассказы были совсем банальны: она удобряла кусты малины пропитанным мочой конским навозом, и от этого у Хозяина целый год крутило живот, и ему все время приходилось спешиваться, катаясь на Рассвете, чтоб сбегать в кусты.
А некоторые истории были слишком уж диковатыми: она якобы была нимфоманкой, своей вагиной вытянула всю жизненную силу у Хозяина, а потом отшвырнула его, как тряпку, когда он стал импотентом. Она не просто на сексе была помешана, как обычная нимфоманка, – у нее это было что-то вроде психической болезни, болезненная тяга к власти и контролю, выливавшаяся в стремление переоборудовать дом, чтобы превратить в лечебницу.
Звучит жестоко, но понять людей можно – все так любили ее, пока она не ушла, и от чувства оставленности любовь превратилась в уксус. Так всегда бывает. Гадкие небылицы немного поднимают настроение, когда тебя бросили. Мой младший брат так же относился к отцу после развода родителей. Слышать не хотел, какой тот замечательный, с чего бы? Сейчас он глава новой семьи и чей-то еще отец. Всегда лучше думать, что ты потерял то, что не имеет никакой ценности.
А мне по-прежнему нравилась Жена Хозяина. Высокие женщины обычно сутулятся, чтобы казаться на пару дюймов ниже. А она – нет, всегда с прямой спиной, будто хочет закрыть собой горизонт, что, по сути, и делала – точно солдат, нервирующий противника, или вратарь, который машет руками, чтобы ворота казались поменьше, или птичка, встопорщившая перья, чтобы стать побольше, и так далее и тому подобное. Я старалась запомнить, как она заполняла пространство, потому что это и правда было одно из самых ярких впечатлений по части женщин. Поэтому я и желала стать к ней поближе. А не потому что подражала Миранде.
Симпатия к Жене Хозяина повлияла, с самого первого дня, на мое отношение к ежедневной работе. Еще до своего ухода она просила меня особенно присматривать за леди Бриггс из комнаты номер 9. В тот момент это казалось неважным.
– Ты ведь не оставишь леди Б. без внимания, правда, Лиззи? – попросила она.
И, конечно, я согласилась.
А вскоре догадалась, что она так сказала, потому что собиралась уйти, и это само по себе было странно и тревожно. И это бремя – на мне одной.
Так и вышло с самого начала, что я заходила в комнату номер 9 много раз за день и ждала, пока леди Бриггс помочится в свое кресло-туалет, – удавалось далеко не всегда. Было в ней что-то зловещее. Отчасти из-за ее длинных паутинообразных волос, слезящихся глаз и повадок привидения, но главная причина состояла в щелканье, которое она издавала, – не такое цоканье краем рта, что обычно сопровождается подмигиванием, а звонкий щелчок, будто кончик языка тюкает в самый центр нёба, а оно сделано из меди. Щелканье было ритмичным и постоянным, как тиканье часов. А еще пугало то, что леди Бриггс живет в «Райском уголке» уже семь лет, но ни разу не выходила из своей комнаты. Ее никто не навещал, кроме Хозяина время от времени (или это она только так говорила), да еще однажды в 1975-м визит ей нанес фальшивый мойщик окон, который хотел украсть ее антикварный рукомойник, но был пойман медсестрой, загоравшей у пожарного выхода. Леди Бриггс почти никого не видела – кроме сестер, приходивших посадить ее на горшок, – никогда не слушала радио, не смотрела телевизор, не читала книг и газет. Она просто сидела, все семь лет, цокая и размышляя. Она была отшельницей. А отшельники все зловещие.