Райский сад дьявола - стр. 11
Мне уже никогда не будет легко. А просто сейчас даже у кошечек не выходит. Не хочу открывать глаза, хочу жить в маре, блазне, в неподвижном сладком туманном дурмане. В хитиновой скорлупе. Закуклился.
Любимая, я – потерявшийся в толчее людской ярмарки мальчонка. Обними меня, прижми крепче, утешь – пусть раскачает нас волна волшебной соединенности на старом, скрипяще-поющем под нами диваном, который ты со смехом называешь «скрипкой». Хочу жить в беспамятстве. С тобой.
И лоно твое – перламутрово-розовое, в мягких складках, с таинственной глубиной, как тропическая раковина каури.
Женщины делают гибкое змеиное движение задницей – вперед-назад, с боку на бок – вдевая себя в трусики. Занавес опускается, представление кончается. Объявляется антракт.
– Я еду в командировку… – сказала Лена.
Разнеженный, расслабленный, демобилизованный, я спросил беспечно:
– Когда?
– Послезавтра!.. – крикнула она из кухни.
– Куда?
– В Нью-Йорк… – Гремели кастрюльки на плите.
Так! Уже интересно. Сегодня было много интересных новостей.
– Надолго?
– Месяцев на шесть… Может, на год… – Конец фразы отрезала шипящая струя воды в мойке.
Ага, неплохо! Как там поется? И бился синий свет в окне, как жилочка на шее. Надо сохранить лицо. Как говорит Лена – мент с человеческим лицом. Любопытно, как мы все всегда во всем врем друг другу. Наверное, невозможно говорить правду. Какой дурак сказал – прост, как правда? Правда – штука невыносимо сложная. Только во лжи есть мягкая гармония искусства. Правда – это злой хаос жизни.
– Что ты молчишь? – Лена стояла в дверях и смотрела на меня сердито-шкодливо.
Ну вот – на колу мочало, начинай сначала.
– А что я могу сказать? – развел я руками. – Поздравляю! Я рад за тебя! Счастливого пути… Удачного взлета, мягкой посадки, семь футов под килем… Добро пожаловать! Ю ар велком в город Большого Яблока…
– Ну чего ты юродничаешь, Сережка? – жалобно спросила Лена. – Ты понимаешь, что от таких поручений не отказываются?
– Понимаю, – кивнул я покорно. – А что ты там будешь делать? Столько времени?
– Стажировка в «Фёрст рипабликен Нью-Йорк бэнк», – ответила Лена, и голос ее звенел. – Если я пройду ее, меня назначат директором операций по Восточной Европе…
– Ты пройдешь ее с блеском, я в тебя верю. Операции с Россией входят в Восточную Европу? – спросил я на всякий случай.
– Естественно!
– Это мой друг Серебровский договорился? Там, в нью-йоркском банке?
– Да, конечно. – Она помолчала миг и спросила осторожно: – Сережечка, ты недоволен всем этим?
– Как тебе сказать? Я озадачен…
Лена обняла меня крепко и быстро зашептала: