Рай - стр. 89
– То есть… – нерешительно начала она, – я должна узнать, не было ли в твоей семье сумасшедших и нет ли у тебя приводов в полицию?
Мэтт, в свою очередь, едва удержался от смеха и с притворной торжественностью объявил:
– На оба этих вопроса могу ответить отрицательно. Как насчет тебя?
Мередит серьезно покачала головой:
– Ни безумия, ни приводов.
И тут он заметил, как весело блестят ее глаза, и во второй раз за несколько минут испытал непреодолимое желание схватить ее в объятия и прижать к себе.
– Теперь твоя очередь спрашивать, – напомнила она. – Что ты хочешь узнать?
– Только одно, – объяснил Мэтт с беспощадной откровенностью, упираясь обеими руками в ствол. – Ты хотя бы наполовину так сладка, как я думаю?
– Возможно, нет.
Он выпрямился и улыбнулся, уверенный в том, что она ошибается.
– Давай поговорим, прежде чем я забуду о том, что мы должны тут делать. В интересах полной истины, – добавил он, когда они повернулись и направились по тропинке, ведущей к шоссе. – Я только сейчас вспомнил, что имел два привода.
Мередит остановилась как вкопанная, а он, повернувшись, добавил:
– Когда мне исполнилось девятнадцать.
– Но что ты сделал?
– Дрался. Участвовал в уличных потасовках, если сказать точнее. Перед смертью матери я умудрился убедить себя, что если у нее будут лучшие доктора и лучшие больницы, тогда она не умрет. И у нее было все самое лучшее. Когда деньги по страховке кончились, отец продал сельскохозяйственный инвентарь и все, что мог, лишь бы оплатить счета. Но она все равно умерла.
Мэтт говорил старательно-бесстрастным тоном.
– Отец запил, а я не знал, что с собой делать, и много месяцев после этого каждый день искал, с кем бы подраться, на ком сорвать злость. И поскольку не мог добраться до Бога, в которого так верила мать, был рад надавать тумаков любому смертному. В Эдмунтоне совсем нетрудно затеять драку, – добавил он, сухо улыбаясь, и только сейчас осознал, что исповедуется восемнадцатилетней девушке в таких вещах, в которых не признавался никому на свете. И эта самая восемнадцатилетняя девушка смотрит на него со спокойным пониманием взрослой, умудренной жизнью женщины. – Два раза копы успевали вмешаться и забирали всех в каталажку. Но в этом нет ничего особенного. Только в Эдмунтоне знают о приводах.
Тронутая его доверием, Мередит тихо сказала:
– Ты, должно быть, очень любил ее.
И понимая, что ступила на очень зыбкую почву, вздохнула:
– Я совсем не знала мать. Она уехала в Италию сразу после развода. Думаю, мне повезло… потому что лучше уж совсем не видеть кого-то, чем любить и потерять.