Равновесие Парето - стр. 48
Я подхватил сумку, поддавшись общему порыву, двинулся к взлётке. Уже не обращал внимания, что толкаюсь плечами с окружающими, что мы всё теснее и теснее сходимся к единственной желанной точке в центре площадки.
Вертолёт завис над светлым кругом, до нас долетел ветер от винта. Медленно и аккуратно машина пошла на снижение.
Небольшая толпа, частью которой я теперь стал, медленно, но упорно пошла вперёд, словно солдаты в атаку. Все молчали, лишь кто-то натужно сопел рядом.
Мы приближались и приближались к идущей на посадку машине. Ветер хлестал в лицо, в ушах гудело. Я вжал голову в плечи, буквально кощей ощущаю вращающиеся над головой огромные лопасти. Казалось, ещё чуть-чуть, и полупрозрачный диск опустится на людей, разрубая на куски.
Я рванулся было назад, как-то жалко затрепетал в плену плотно идущего народа, но меня, словно на стремнине, влекло дальше, вперёд.
Вертолёт приземлился буквально в нескольких шагах от нас. Уши резало пронзительное завывание турбины, в лицо летел мусор и песок, поднятые воронкой воздуха с земли. Странно, но Шишов и не думал выключать двигатели!
Откинулась дверца, с лязгом выпала лесенка. Внутри вертолёта уже кто-то был, чёрным силуэтом на фоне тусклой лампы, загораживая вход. Чей-то незнакомый голос заревел, перекрикивая гул и вой:
– Семь мест осталось! Давай по одному!
– Чего так мало? – крикнул кто-то из толпы.
– Из Верхних летят люди. Залазь живее, керосин жжём!
Народ вокруг меня сжался взведённой пружиной, закряхтел, наподдал. Вот уже какой-то мужик карабкается по лестнице, ему сверху помогают втащить баул. Рядом зашипели рассерженным котом, начали материться. Ещё кто-то скрылся в чреве вертолёта. Практически за ним – ещё один. Уже трое!
Я всегда считал, что очереди – это стихия городских жителей. Умение вовремя отойти, продвинуться, протолкнуться, опыт езды в переполненном транспорте. Казалось бы, что знает об этом обитатель глубинки? Но здесь, сейчас я столкнулся не с молчаливым терпением и скрытой раздражительностью, которая царит в привычной толчее мегаполиса, а с озлобленной борьбой за выживанием, к которому я не оказался готов. Меня бросало из стороны в сторону, меня зло отпихивали, отталкивали, били ладонью по спине. Как воспитанный человек, пропустив вперёд одну из женщин, я напоследок получил от неё локтем в рёбра, отчего даже выругался вслух. Но на самом деле я ощущал свою пассивность, свою невозможность воспринимать эту возню всерьёз. Мы же взрослые люди, была же очередь! Эй, вас тут не стояло!
Мимо проплыло чьё-то перекошенное злобой лицо, я почувствовал, как меня понесло в одну сторону, а сумку, которая повисла где-то на уровне колен, потащили в другую сторону. Я возмущённо вскрикнул, рванул, рванулся сам… и оказался прямо перед лестницей, ведущей в открытый люк. Оттуда пахло сеном и машинным маслом, я почувствовал идущее тепло, свет. Кто-то большой протягивал мне руку. Я лишь на секунду замешкался…