Растоплю твое сердце - стр. 3

И во мне разразилась буря. Магия, которую я так долго и так старательно сдерживала, вырвалась во все стороны. Сиреневое пламя охватило крыльцо, на котором я стояла, растущие рядом деревья и кусты, забор чуть поодаль, корыта для корма и, самое страшное, – самих деревенских ребят. На них загорелась одежда и шапки. Одни падали и катались по земле, другие спешно стягивали куртки и бросались в рассыпную. Лишь один, самый умный, не растерялся и, зайдя ко мне за спину, ударил меня чем-то по голове.

Я очнулась, лежа на деревянном полу, замотанная в одеяло и перевязанная веревкой, напоминая своим видом гусеницу. Вокруг было незнакомое помещение, похожее на амбар. Меня окружали ящики и бочки. Я бы хотела закричать, но во рту была тряпка, и получалось только мычать.

Я попыталась призвать на помощь магию, но видимо моя вспышка была настолько сильной, что сейчас не оставалось сил. Я беспомощно провалялась в амбаре до приезда жандармов из Седьмого. Только тогда с ними не было экзорциста…

– Мадмуазель Линн, – вернул меня в реальность сухой голос мужчины в шляпе. – Не советую сопротивляться. По новым правилам мы не обязаны брать нелегальных магов живыми.

Я снова посмотрела на листок, который он держал руке. Самым печальным во всем этом было то, что мой потрет, такой точный и даже красивый, нарисовал Патрик. Моя магия напугала его так сильно, что он встал на сторону обидчиков.

– Как вас зовут? – спросила я экзорциста, чтобы потянуть время.

Мужчина чуть удивленно поднял острые брови и после паузы ответил:

– Нельсон.

– Что ж, господин Нельсон, – проговорила я как можно спокойнее. – Как я вам уже сказала, вы ошибаетесь. Я не мадмуазель Линн, и не обладаю никакой магией.

С тех пор, как мне удалось выбраться из того амбара, я выучила несколько важных вещей. Во-первых, никто не мог определить, есть ли в человеке магия или нет, пока та себя не проявит. Так что если я сама себя не выдам, у них против меня ничего нет.

А во-вторых, чтобы призвать сиреневое пламя, мне не нужно было читать заклинания. Мне даже не нужны были руки. Достаточно было как следует разозлиться, опечалиться или испугаться. Дай я себе волю, жандармов бы уже давно охватил огонь. Беда была лишь в том, что я не училась ни в каких академиях и по-настоящему контролировать магию не умела. Стоило ей вырваться, и никто бы не гарантировал, что не загорятся соседние квартиры, где живут дети, или швейная лавка, чья владелица всегда была ко мне добра.

Поэтому так важно было сохранять спокойствие.

Вот только экзорцист… Прежде я с ними не встречалась, но слышала, что они умели подавлять чужую магию. Это был их дар, как мое сиреневое пламя. Но могли ли они чувствовать магию в других? Может, и мое первое утверждение не абсолютно истинное?