Растопить сердце Не Дурнушки - стр. 12

Посадили меня в третью машину, хотя мужчина со своим другом сели во вторую. Когда мы тронулись, я в последний раз посмотрела на тюрьму, которую покидала. А ещё меня поразил тюремщик, который впервые вышел проводить меня.

Мне было страшно от неизвестности, но, с другой стороны, я ликовала. Я верила, что всё наладится, ведь у меня было что предложить мужу в обмен на свободу.

Фёдор

Как только сел в машину, стал тереть глаза, так как надеялся, что у меня просто проблемы со зрением и в соседнюю машину села не жалкая пустышка, а знойная красотка.

– Стас, скажи, что мне всё привиделось!

– Нет, – усмехается он, а я гневно сжимаю кулаки.

– Это точно Мелания Вавилова? Может, в доме ещё кто есть?

– Я ведь ещё до отъезда хотел показать её тебе, но ты отказался. И, как ни прискорбно, это действительно она, – так вот почему друг усмехался. Зря я не послушал его.

– И как я должен мстить Варшавскому, имея это?! Да он сам над ней издевался!

– Я заметил. Жила в чулане, носила обноски… Не удивлюсь, если и недоедала.

– И при всём этом по глазам видно, что предана отцу. Что скажет, то и будет делать. А он ей сказал ничего не подписывать без его согласия, – я не глухой, отлично расслышал наставления для дочурки.

– Попробуй уговорить её. Подключи обаяние! Ты же сам сказал, девушки любят красавчиков.

От таких слов я застонал сильнее. Да какое тут обаяние. Не скривиться бы при виде этого жалкого существа.

– Как с ней говорить, если она немая? Небось и тупая! Знает только приказы папочки. Должен признать, Григорий меня переиграл. Хорошо, что мы подписали брачный договор, и каждый после развода останется при своём.

Друг качает головой и смотрит на папку в моих руках. Как же это невыносимо – держать то, что тебе желанно, но в то же время не иметь на эти бумаги никакого права.

– Обольсти девчонку. Пусть поймёт, что с тобой лучше, чем в том доме. Она растает и ради будущего счастья всё подпишет! – друг подаёт идею, а я стараюсь всё здраво обдумать.

С одной стороны, может, это и так, но с другой… Если сказать ей, чего я хочу, не сольёт ли она всё любимому отцу? По ней видно – годами дрессировали.

– Как такое обольщать? На неё без жалости не взглянешь.

– Ты хотел с ней спать. Помнишь?

– Ты ещё и издеваешься?

Стас начинает смеяться, а я не могу не улыбнуться. С этим я спать точно не буду. На её кости ни у кого не встанет, а от вида… Нет, это какой-то кошмар.

– Тебе вызвать утешение на ночь?

– Сам приглашу Викторию. А ты будешь расслабляться? – друг не отвечает, но по взгляду видно, что он тоже не против отдохнуть и повеселиться.