Рассвет - стр. 79
Дверь отворилась, не успел я до нее дотронуться, и в проеме возник Карлайл. Вид у него был мрачный.
– Привет, Джейкоб, – сказал он спокойнее, чем я ожидал. – Как дела?
Я втянул воздух ртом, чтобы не чувствовать омерзительного смрада, шедшего изнутри.
Жаль, что меня встретил Карлайл. Лучше бы на крыльцо, оскалив клыки, вышел разъяренный Эдвард. А Карлайл… ну, слишком похож на человека. Может, мое отношение к нему изменилось еще и потому, что прошлой весной он отлично меня подлатал. Словом, мне было неловко смотреть ему в лицо, зная, что скоро я попытаюсь его убить.
– Слышал, Белла вернулась живой, – сказал я.
– Э-э, Джейкоб, сейчас не время… – Он тоже растерялся, но не так, как я ожидал. – Может, заглянешь потом?
Я опешил и молча уставился на него. Он что, просит отложить смертельную битву до лучших времен?
И тут я услышал голос Беллы, надтреснутый и грубый. Больше я ни о чем не мог думать.
– А почему нет? – спросила она кого-то. – Мы что, и от Джейкоба будем скрываться? Какой смысл?
К такому я был не готов. Попытался вспомнить голоса новорожденных вампиров, которых мы нашли весной, но те только рычали. Может, у них тоже были не такие звонкие и пронзительные голоса, как у взрослых? Может, все новорожденные хрипят?
– Заходи, Джейкоб! – уже громче каркнула Белла.
Карлайл прищурился.
Интересно, Белла хочет пить? Я тоже сощурил глаза.
– Извините, – сказал я врачу, обходя его. Это было нелегко: инстинкты не позволяли мне повернуться спиной к кровопийце. Впрочем, с инстинктами я справился. Если и существует на свете безобидный вампир, то это на удивление учтивый вожак Калленов.
Надо держаться от него подальше, когда начнется битва. Жертв и так будет предостаточно, зачем убивать Карлайла?
Прижимаясь спиной к стене, я вошел в дом. Окинул взглядом комнату – обстановка была незнакомая. Когда я приходил сюда последний раз, гостиную украсили к свадьбе, а теперь все было холодное и бледное. Включая шестерых вампиров, столпившихся у белого дивана.
Они собрались все вместе, но не из-за этого я замер на пороге с открытым ртом.
Дело было в Эдварде.
Я не раз видел его гнев и однажды видел его муки. Однако теперь… нет, то была не просто боль. В глазах Эдварда читалось безумие. На меня он даже не взглянул, и лицо у него было такое, словно он горел живьем; руки деревянными клешнями застыли по бокам.
Я даже не смог насладиться его страданием. Меня терзала единственная мысль: отчего он так мучается? Я проследил за его взглядом и… как только увидел ее, тут же учуял запах.
Теплый чистый человеческий запах.