Размер шрифта
-
+

Рассказы знавших Скорцени и Геббельса - стр. 6

– Торг? – переспросил я, думая, что не совсем понял ветерана.

– Именно торг! – подтвердил он.

За каждое применённое средство бабушка требовала заплатить рейхсмарками, Скорцени мотал головой, утверждая, что средство стоит гораздо меньше, чем названная ею сумма. Старуха повторяла и повторяла её хриплым голосом, направляла на немца растопыренные указательный и средний пальцы, плевала на пол. Последнее более всего действовало на Скорцени. В конце концов они уговаривались на сумме более той, какую первоначально хотел он дать, но немного меньше того, что требовала бабушка.

– Ему действительно помогало её лечение? – спросил я Хансйорга, и он ответил: – А как же иначе? Ведь она продолжала ехать с нами, и он ей платил.

Но когда, поведал ветеран, немцы были уже недалеко от Москвы, ударил ранний мороз, и бабушка будто узнала: русские начнут их громить. В одной деревушке она потребовала оставить её.

– Скорзени покричал на неё и сдался. Она осталась с накопленными деньгами. Олег передал мне – на прощанье она сказала Скорзени, что многие погибнут, но он даже не будет ранен. Его ждут успехи и слава.

Незабываемая зимняя страда

Морозы под Москвой, вспоминал ветеран, были ужасные. Скорцени, как все заметили, опять стал курить.

– Люди огромного роста обычно умными не бывают, но среди них встречаются очень хитрые, – поделился соображением Хансйорг. – Когда под Москвой русские стали нас бить, мы услышали, что у Скорзени воспалился желчный пузырь. Больного отправили самолётом на родину.

Рассказчик с чувством благодарности произнёс:

– А нас спасал Олег.

Население, объяснил ветеран, прятало от немцев валенки – «в ямах под досками пола, на чердаках, в хлевах под сеном», а заниматься обысками немцам было некогда. Тыловая служба присылала недостаточно еды, ничего из тёплой одежды и обуви, но поезда доставляли вывезенное из Франции вино. Оно превращалось в лёд, бутылки трескались.

– Мы растапливали ледяные цилиндрики в котелках, Олег договаривался с людьми, и в обмен на спиртное ему давали валенки для нас. – Ветеран, улыбаясь от приятного воспоминания, с лаской в голосе произнёс по-русски: – Ва-лен-ки!

И добавил по-немецки:

– Для наших ног это был праздник!

Я поинтересовался, что стало с Олегом. Хансйорг сказал: их подразделение под Москвой сопротивлялось русским, как могло, приходилось сутками не смыкать глаз. Отступишь раньше соседей, офицеры пойдут под трибунал, но, если продержаться до того, когда соседи отступят, к вам зайдут во фланги и окружат. В этих непрерывных боях Олег исчез. Для него плен был хуже смерти.

Страница 6