Рассказы о смысле жизни - стр. 20
От испуга сотня разных идей как спасти Надежду, смялись в голове Настеньки в один панический комок мыслей: «Нужно спасать маму!». Девочка понимала, что для принятия каких-то мер у неё немного времени. Вдруг один из французских офицеров сказал с акцентом:
– Надо проверить, есть ли кто наверху!
– Нет!!! – в панике закричала Настенька и со страшным грохотом уронила книжный шкаф.
Французы, как один, повернулись к девочке, тот, что был постарше, схватил Настеньку за локоть и ехидно с акцентом произнёс:
– Девчонка, девчонка, а, отчаянная русская девчонка, показывай, где золото-серебро твоих родителей, или заберём тебя в плен, будем выкуп с родителей требовать!
Настенька испугалась, ведь не очень хорошо поняла, что хочет требовать с родителей и куда забрать её этот наглый французский офицер, но знала, что дорогие вещи находились на втором этаже, а туда ей нельзя пускать этих налётчиков из-за мамы. Настенька смело плюнула французу в лицо и сама застыла в ужасе, ожидая, что будет дальше…
Тут, тяжко кряхтя, спустился со второго этажа Всеволод Семёнович и подал золотые монеты и украшения офицеру со словами:
– Отпустите за это вознаграждение девочку…
Пока француз возился с драгоценностями, Всеволод Семёнович увёл через другой проход Настеньку и привёл во временное убежище семьи: дом одного крестьянина, где их, рыдая, ждала Надежда и два новорожденных братика Настеньки: Сашенька и Тихон. Надежда так переживала за дочь, что, увидев её живой и невредимой, обняла дочку и разрыдалась.
– Больше так никогда не рискуй собой! Даже ради меня! – попросила Надежда доченьку.
Год войны Надежда с детьми и старым барином переждала в крестьянской избе, пока не вернулся Антон. И каждый божий день молитвой всей семьи были одни слова: «Господи Иисус Христос, помоги выжить и вернуться рабу Божьему Антону, он нам всем нужен, мы его любим и ждём…».
Тем временем Антон находился в уланском полку и томился только от того, что не мог прислать никакой весточки семье.
– Война идёт с французами, опасно везде. Как там мои милые, хорошие, родные? Жёнушка, доченька, малыш, который должен родиться, отец мой старенький, как вы? Боже, спаси и сохрани их для меня, а меня для них… – говорил шёпотом проникновенно Антон, глядя на ярко-сапфировое небо, и, казалось, он мог думать о семье бесконечно, но военный шум пушек и ржание коней напоминали ему о том, что нужно двигаться дальше.
В это время Антон вспоминал о жене и дочери с особой щемящей нежностью в груди, хранил письмо от жены под формой на груди, и от этого сердце мужчины трепетало ещё сильнее.