Рассказы о привидениях - стр. 32
«Хотя мы ни в коей мере не согласны с Вашими измышлениями по поводу нашего суда и всегда готовы дать Вам решительный отпор, в настоящее время, поскольку наш любезный и досточтимый магистр Николас Франкен, супротив которого Вы смеете выдвигать насквозь лживые и злокозненные обвинения, внезапно покинул нас, сей предмет обсуждению не подлежит. Но ежели Вы и впредь посмеете клеветнически заявлять, будто бы святой апостол и евангелист Иоанн в своем боговдохновенном Откровении вывел Римско-католическую церковь в образе и символе вавилонской блудницы, тогда пеняйте на себя…» и т. д.
Как Андерсон ни искал, он так и не сумел найти продолжения этой полемики, ни единой подсказки о причине или характере таинственного исчезновения casus belli[10], который столь внезапно покинул поле брани. Оставалось предположить, что Франкен неожиданно умер, и, поскольку последнее письмо Нильсена – написанное, несомненно, при жизни Франкена – от ответа епископа отделяло всего два дня, смерть явно наступила скоропостижно.
Ближе к вечеру Андерсон ненадолго наведался в Хальд и выпил чаю в Беккелуне; и за весь этот день, пребывая в довольно взвинченном состоянии, он не заметил, однако, никаких тревожных признаков надвигающейся слепоты или слабоумия, каковые всерьез опасался в себе обнаружить после утренней путаницы.
За ужином он оказался рядом с хозяином гостиницы.
– Объясните мне, – сказал он после дежурного обмена двумя-тремя незначащими фразами, – почему в большинстве датских гостиниц номер тринадцать исключен из перечня комнат? Вот и у вас его тоже нет.
Хозяин очень оживился:
– Кто бы мог подумать, что вы замечаете такие вещи! Признаюсь, я и сам задавал себе этот вопрос. Лично я считаю, что образованному человеку нет дела до глупых суеверий. Взять меня: еще когда я ходил в школу здесь, в Виборге, наш учитель и слышать не желал о подобной чепухе. Ну да его уж нет, давно умер… А какой человек был, просто золото, честный, принципиальный, и, между прочим, не только головой умел работать, но и руками. Помню, как мы, мальчишки, – зимой было дело, снегу намело…
И он ударился в воспоминания.
– Так, по-вашему, никаких веских причин исключать номер тринадцать не имеется?
– Нет, конечно. Но видите ли, в чем загвоздка… К примеру, меня к гостиничному делу приобщил мой отец. Сначала он держал гостиницу в Орхусе, а потом, когда родились дети, перебрался в Виборг, он ведь отсюда родом и до самой смерти держал «Феникс», до тысяча восемьсот семьдесят шестого года то есть. Тогда я и открыл свое дело в Силькеборге, а эту гостиницу купил всего в позапрошлом году.