Рассказы о людях необычайных - стр. 19
Лянь занимался с учителем. Случайно учитель куда-то ушел, а в это время у ворот их дома остановился фокусник с обезьянкой. Лянь загляделся на него и забыл про свои науки. Потом, спохватившись, что учитель сейчас придет, весь в страхе бросился бежать.
На расстоянии нескольких ли от дома он увидел какую-то барышню, одетую в белое платье; вместе с маленькой служанкой появилась она откуда-то перед его глазами. Она разок оглянулась – дьявольская, ни с чем не сравнимая красота! Лотосовые шажки[39] ковыляли вяло, и Лянь ее обогнал. Девушка обернулась к прислуге и сказала:
– Попробуй спросить у этого молодого человека, не собирается ли он идти в Цюн.
Служанка, и в самом деле окликнув Ляня, спросила. Лянь поинтересовался узнать, зачем это было нужно.
– Если вы направляетесь в Цюн, – ответила девушка, – то у меня есть, как говорится, в фут длиной письмо, которое я попросила бы вас по дороге передать в мое село. У меня дома старуха мать, которая, между прочим, может быть для вас, как говорят в таких случаях, «хозяйкой восточных путей»[40].
Убежав из дому, Лянь, собственно говоря, никакого определенного направления не брал. Теперь он решил, что может пуститься хоть в море[41], и обещал. Девушка достала письмо, передала его служанке[42], а та – студенту. Лянь осведомился, как имя и фамилия адресатки и где она живет. Ему было сказано, что ее фамилия – Хуа и что живет она в деревне Циньской Девы, в трех-четырех ли от северных городских окраин. Студент сел в лодку и поехал. Когда он прибыл к северным предместьям Цюнчжоу, солнце уже померкло. Наступал вечер. Кого он ни спрашивал, о деревне Циньской Девы решительно никто не знал. Пошел на север, отошел от города ли на четыре-пять. Уже ярко сияли звезды и луна. От цветущих трав рябило в глазах. Было пусто… ни одной гостиницы. В сильном замешательстве, увидев, что у дороги стоит чья-то могила, он решился как-нибудь у нее примоститься. Однако, сильно боясь тигра и волка, полез, как обезьяна, вверх на дерево и там прикорнул.
Слышит, как ветер так и гудит, так и воет в соснах. Ночные жуки жалобно стонут… И сердце юноши захолодело пустотой, а раскаяние жгло огнем.
Вдруг внизу раздались человеческие голоса. Лянь нагнулся, посмотрел. Видит: самые настоящие хоромы; какая-то красавица сидит на камне, а две служанки держат по расписной свече и расположились одна направо, другая налево от нее.
Красавица взглянула влево и сказала:
– Сегодняшней ночью так бела луна, так редки звезды. Завари-ка чашечку круглого чая[43] – того, что подарила нам тетушка Хуа… Насладимся, право, этой чудесной ночью!