Рассказы для друзей - стр. 8
Был тихий вечер, какие бывают на Памире ранней весной, когда пахнет талым снегом, мокрым брезентом и оружейным маслом. Маслом всегда пахнет – автомат всегда при тебе.
Капитан Гена Цеханович вместе с прапорщиком Костей Ямщиковым готовились к выходу в ущелье, где возле речки планировали организовать засаду на басмачей. Они вместе с двумя тройками бойцов будут идти первыми – в «головном дозоре». Все надели белые маскировочные халаты. Волнение, сборы, побольше боеприпасов, гранат.
Вот они уже идут по тропе вниз, вдоль ручья. Впереди три солдата, затем Гена с Костей. Гена высокий, худой, когда улыбается– лицо становится задорным, как у мальчишки. Костя – с очень короткой прической. Отчаянный воин, всегда готов побеждать. В Союзе очень часто дрался и попадал в милицию. Его в Афганистане несколько раз представляли к боевым наградам, но как съездит в отпуск, так за ним приходит сообщение из милиции, и награду отменяют. Он это объяснял своей отзывчивостью. Вот опять приехал из отпуска с синяком на спине, по форме – чёткий отпечаток обуви с рифлёной подошвой.
– Да, – говорит, – вижу, бьют втроём одного, я сразу и вмешался.
Простой парень из Поволжья. Жалко, что его потом серьёзно контузило бандитской гранатой. Я видел в санчасти деревянный подоконник возле его кровати, весь погрызенный, как бобром. Это у него так болела голова, что он хотел отвлечь боль на свои зубы.
Он учил, как просто быть смелым на войне.
– Смерть и ты – это несовместимые понятия. Пока есть ты, нет смерти, а когда есть смерть – тебя уже нет.
– А если у меня ещё жена и дочка?
– Да, конечно, им ты можешь капитально подгадить своей смертью. Как и я родителям.
А Гена из Белоруссии. Кто-то его спросил, чтобы он делал, если бы басмачи были у него на родине.
– Я бы не сидел сейчас здесь, в землянке, а гонял бы их по лесам и болотам.
Вот они спустились ниже, к ущелью, где снег уже растаял. Гена дал команду снять маскхалаты. Ещё несколько минут ходьбы, и показался из темноты дувал одиноко стоящего дома. И тут началось. Два пулемета, десятки автоматов и винтовок «бур» открыли огонь по головному дозору. Первые три бойца успели ответить автоматным огнем, бросить гранаты в противника и залечь среди камней. Но прятаться возле ручья было негде. Басмачи стреляли, кидали гранаты, скатывали сверху огромные камни и орали: «Шурави сарбоз, сдавайсь»! (Откуда только слово такое узнали, лингвисты хреновы!)
Цеханович упал среди камней, стал лихорадочно соображать, какое найти правильное решение. В это время пуля попала в камень возле лица. Прятаться было негде, и он инстинктивно повернул лицо в другую сторону. Но и там пуля высекла искры из камня.