Рассказы буддиста - стр. 7
Эту рощу посадили старейшие ламы дацана ещё до революции. С тех пор она превратилась в великолепное место для медитации. Осенью, когда там поспевали кедровые орешки, мы собирали их и затем с наслаждением лакомились ими.
В тени могучих кедров, на большой поляне между зданием старого храма и только что возведенным дворцом Авалокитешвары, Далай-Лама проводил ежедневные учения. Каждый день здесь собирались тысячи верующих, жаждущих хотя бы увидеть Его Святейшество.
Однажды утром, следуя на учение в гуще верующих, идущих к месту посвящения, я заметил куда-то бегущего козлёнка. У меня появилось подозрение, что, может быть, это наш безбородый. Однако, когда я попытался его догнать, он исчез.
В следующий раз я увидел его во время учений, он сидел впереди всех верующих и неотрывно смотрел на Его Святейшество. Я задался вопросом: может быть, это ещё один ученик Его Святейшества? Раз есть один, кто может гарантировать, что таких учеников не два и не три?
Этот день для меня стал самым длинным за весь период учения. Мне не давал покоя вопрос: может, это мой подопечный, миновав сторожей, вырвался на свободу и теперь шастает, где захочет? Но когда после учений я с тревогой потребовал отчёта у милиционеров, охранявших ворота, они мне ответили:
– Да как где, там, где и должен быть! – и указали на резвящегося у лужайки козленка.
У меня словно гора с плеч свалилась, хотя по бурной радости козлёнка я понял, что он опять обвёл кого-то вокруг копытца. Оставалось надеяться, что не меня.
На следующий день я лично предупредил об ответственности за сохранность козлёнка своего старого знакомого лейтенанта Наделяева и отправился на учение. Но присутствие козлёнка на учениях повторялось едва ли не изо дня в день, вплоть до завершения визита Его Святейшества. Каждый день какой-то козлёнок приходил на учение, садился впереди всех, и казалось, что для него нет ничего важней, чем слова, сказанные Далай-Ламой. И это при том, что некоторые из собравшихся засыпали, некоторые разговаривали между собой, а то и устраивали в задних рядах целое чаепитие!
Так как я не видел до этой поры таких примерных козлят, то я по-прежнему бежал вечером к себе и проверял, на месте ли наш единственный. Однако наш козленок всегда был на месте, в полном порядке и в приподнятом настроении. Для проверки своих сомнений я решил было повязать на шею козлёнку пеструю ленту, но как нарочно не смог его найти. А следующий день был последним днем учения.
По прошествии одиннадцати чудесных дней и ночей настала пора отъезда Его Святейшества, хотя по графику намечалось всего десять. Все собрались на проводы, в том числе и наш козлёнок. Многие провожающие, да и уезжающие тоже, плакали, как плачут только близкие родственники или друзья перед долгой разлукой.