Расскажи мне, как живешь - стр. 4
Поэтому я всегда смотрела на Молнии с опаской. Но, видимо, дорожные сумки теперь все с Молниями.
«Старомодные застежки им намного уступают, Модом!» – говорит продавец, глядя на меня с сожалением.
«Вы видите, как это просто», – говорит он, демонстрируя.
Нет сомнений, это просто, но – думаю я – сумка сейчас пустая.
«Что ж, – говорю я, вздыхая, – приходится не отставать от времени».
С некоторыми нехорошими предчувствиями я покупаю сумку.
Теперь я гордая обладательница сумки с Молнией, юбки и жакетки Жены Строителя Империи и, возможно, подходящей шляпы.
Но еще нужно многое сделать. Я перехожу в отдел канцелярских принадлежностей. Я покупаю несколько вечных перьев и стилографов, так как, по моему опыту, вечное перо, которое в Англии вело себя самым примерным образом, как только оно выпущено на свободу в пустыне, сразу же ощущает, что теперь оно вольно начать забастовку, и ведет себя соответственно, или выплевывая чернила без разбору на меня, мою одежду, мою тетрадь и все, что попадется, или же стыдливо отказываясь оставлять на поверхности бумаги хоть что-нибудь, кроме невидимых царапин. Еще я покупаю скромное количество карандашей – всего два. К счастью, карандаши не так темпераментны, и хотя они и обладают способностью тихо исчезать, но у меня всегда под рукой есть резерв. В конце концов, для чего нужен архитектор, как не для того, чтобы занимать у него карандаши?
Следующая покупка – это четверо наручных часов. Пустыня к часам неласкова. Проведя там несколько недель, ваши часы бросают размеренную ежедневную работу. Время – заявляют они – это всего лишь образ мыслей. Затем они выбирают – или начать останавливаться минут на двадцать раз восемь-девять в день, или же нестись без разбору вперед. Иногда они в смущении кидаются от одного варианта к другому. В конце концов они просто останавливаются. Тогда вы переходите к часам № 2 и так далее. Еще я покупаю двое часов по четыре фунта шесть шиллингов в предвидении того момента, когда муж скажет мне: «Не одолжишь ли ты мне часы для формена?».
Наши арабы-формены, как бы хороши они ни были, обладают, можно назвать это, тяжелой рукой в отношении любых часовых механизмов. Определение времени уже требует от них большого умственного напряжения. Можно наблюдать, как они, деловито держа вверх ногами большие часы с круглым, как лунный диск, циферблатом, упорно смотрят на них, до боли напрягая внимание, и получают неверный результат! Заводят они эти сокровища так энергично и старательно, что не многие пружины способны вынести этот натиск!