Распыление. Дело о Бабе-Яге - стр. 8
Единорог мог пойти в рощу, – подумала я и решила спуститься. Сделала несколько шагов по тропе и перестала видеть ноги. Туман перекатывался волнами и там, в глубине, плавали огромные призрачные тени. Одна из них, двигаясь всё быстрее, вдруг поплыла вверх и я чуть не рванула назад, но, услышав цокот когтей и прерывистое дыхание, сдернула с плеча Пищаль. Призраки не дышат, а с любой живой тварью я справлюсь.
Из тумана вышла собака. Огромный пес, весь пятнистый – даже на глазу, как пиратская повязка, чернело пятно. Выглядел он дружелюбно, и я, негромко посвистев, протянула руку. Пес её обстоятельно обнюхал, чихнул и уселся, перегораживая тропинку.
– Пропусти, пожалуйста, – вежливо попросила я. Демонстративно отвернувшись, пес стал чесать задней ногой за ухом. Но как только я попыталась его обойти, выпрямился заворчал.
Из лога послышалось негромкое призывное ржание и пес, резво вскочив, зарычал на туман. Затем оглянулся и показал глазами вверх, на тропу.
– Нет, – я упрямо мотнула головой. – Мне очень нужно его увидеть.
Все знают, что единороги исполняют желания. Нужно прикоснуться к рогу и загадать… Я, честно говоря, слухам не верила – очевидцев не встречала, а Бабуля говорит, что место единорогам – на картинках, в спальнях маленьких девочек… Но, встретив его сегодня утром, я решила: это знак.
Присев на корточки перед псом, я почесала ему голову и сказала:
– Мне очень нужно, понимаешь? Очень. – тот, шумно вздохнув, поколебался, но затем сдвинулся с тропы и негромко заскулил.
– Красава, – я потрепала его по ушам. – Да не ссы, я в курсе, что там и как.
Взяв наизготовку Пищаль и поправив рюкзак, я пошла вниз. Пес так и остался сидеть на границе.
Внутри тумана было тихо. Тропинка едва виднелась, то с одного, то с другого краю мелькали обломки стены и куски старой арматуры. Надо двигаться очень осторожно – напомнила я себе. Чтобы не споткнуться и не напороться на ржавое железо. Вытащить меня будет некому.
Заметив впереди мельтешение, остановилась. Над тропинкой вились мотыльки. Они беспомощно взмахивали истлевшими крылышками, не в силах взлететь повыше. Странно… Туман поглощал все звуки. Пахло в нем скошенной травой, мокрыми кирпичами и рекой. Чем ниже, тем он становился плотнее: я уже не видела кончиков пальцев вытянутой руки.
Вдруг перед лицом мелькнуло что-то темное, и беззвучно унеслось. От неожиданности я подпрыгнула, сердце тоже подпрыгнуло, на мгновение застряло в горле, а потом упало на дно желудка.
Нацелив в туман Пищаль, я, как безумная, завертелась на месте. И рассмеялась. За ветку, невдалеке от меня, зацепился черный полиэтиленовый пакет. У страха, как известно, глаза велики.