Расправь свои крылья - стр. 51

Герман снова подскочил ко мне и грубо схватил за руку, выворачивая ее. Я вскрикнула от боли.

– Максимилиана, я тебя ненавижу! Я не хочу видеть тебя в этой семье!

– Герман! – воскликнула мама, пытаясь поймать его за руку. – Я думаю, что этому есть какое-то объяснение! Макси, скажи, почему ты так поступила!..

– Я не изменяла Эдуарду! – закричала я. – Это был просто случайный поцелуй! Он абсолютно ничего не значит! Я люблю Эдуарда, я его не предавала.

– Этот музыкант лапал тебя за задницу, а ты ему это позволяла, как шлюха! – рявкнул Герман и наконец-то выпустил мою руку. – Но ты загубила не столько свою репутацию, сколько мою! Все уже посмотрели эти грязные новости! Они даже на телевидении!

Отчим снова поднял руку, пытаясь замахнуться на меня. Я отшатнулась и вдруг зацепилась каблуком за что-то на полу, а затем, споткнувшись и потеряв равновесие, рухнула на кровать.

– Что это? – вдруг раздался тихий голос мамы. Проследив за ее взглядом, я поняла, что она смотрит на край скрипичного футляра, который показался из-под кровати. Каблук цеплялся за ремень футляра, который я так неловко запрятала.

– Мама, нет! – воскликнула я, поспешно поднимаясь на ноги.

Но мама уже вытянула футляр и теперь смотрела на него застывшим взглядом. Герман тут же подхватил его, положил на кровать и распахнул крышку.

Это. Была. Полная. Катастрофа.

Я прикрыла глаза, чувствуя, как лютая неприязнь исходит от Германа. Он повернулся ко мне, хищно сверкая глазами.

– Скрипка твоего отца? – произнес он, с презрением выплевывая каждое слово, указывая рукой на инструмент.

– Да, я не отказалась от своего призвания, – решительно ответила я. – Я играла. Я всегда играла. Потому что талант у меня в крови. От моего отца!

При последних словах Герман вконец взбесился.

Он развернулся к скрипке в попытке схватить ее, но я оказалась проворнее и, изо всех сил оттолкнув его, захлопнула крышку и схватила футляр. Я выкроила ровно две секунды, чтобы проскочить мимо него и выбежать из спальни.

В отчаянии закричала моя мама, после чего хлопнула дверь и послышались быстрые тяжелые шаги. У меня в ушах отдавался бешеный стук моего сердца, пока я бежала вниз по лестнице, а футляр жестко ударял меня по спине. Я знала, что Герман сломает скрипку, едва она окажется у него в руках. Он столько раз грозился это сделать, и я знала – он не шутил.

Возле двери он нагнал меня и сорвал с моего плеча футляр со скрипкой.

– Не трогай ее! – истошно закричала я, вцепившись в его пиджак. – Она моя! Моя!

– Ненавижу эту скрипку! Я превращу ее в щепки! – с этими словами он пнул футляр.