Расправь свои крылья - стр. 22
Ему сейчас не до этого. Ясное дело. Я шумно вздохнул.
– Ладно, я понял. Иди в объятия к Яне. И не вылезай из них две недели. Пока вы будете заняты производством маленьких Гедеончиков, я, пожалуй, займусь производством новой эмоциональной музыки, которая сведет с ума всех наших фанатов.
Черт, неужели я это сказал? Кажется, это прозвучало не очень корректно. Я вел себя как обиженный ребенок.
– Ден, что за ерунда?
– Не обращай внимания, все нормально. Я просто остался под впечатлением от вчерашней игры той девушки на скрипке.
– Я больше поверю, что ты остался под впечатлением от самой девушки, – усмехнулся Гедеон.
– Не исключено, – не стал возражать я.
– Через две недели мы все обсудим, Ден. А пока что отдыхай и наслаждайся жизнью.
С этими словами он отключился. И я снова почувствовал себя одиноким. Я хотел поделиться своими музыкальными идеями, но меня никто не хотел слушать!
Как мне отдыхать? Энергия бьет из меня ключом, разве можно в такое время думать об отдыхе? Хотя, возможно, стоит съездить в родной город. Навестить семью не такая уж и плохая идея. Родители и три моих неугомонных сестры точно сведут меня с ума и не дадут скучать.
К утру следующего дня я собрал наспех вещи и рванул в Тулу.
– Денис! – мама стиснула меня в крепких объятиях, а после нее меня едва не задушили Настя, Катя и Маша, мои младшие сестры – три искрящиеся безумным энтузиазмом девчушки.
– Мы так соскучились!
– Вот так сюрприз!
– Ты привез нам подарки?
Последний вопрос задала Маша, я со смехом подхватил самую младшую сестренку, которой недавно исполнилось шесть лет, и закружил ее вокруг себя.
– Конечно, привез!
Кате было тринадцать, а Насте почти шестнадцать. Все мои сестры унаследовали внешность от отца: темно-каштановые волосы и карие глаза с зелеными крапинками, а я был похож на маму: светло-русые волосы и голубые глаза. Настя и Катя в шутку обвиняли меня в том, что я единолично забрал все лучшее от родителей. На что я просто отвечал им, что мне это положено по статусу, чтобы было чем сводить с ума моих фанаток.
Я любил свою семью, в которой всегда царило благополучие. Меня закружило в этой домашней суете, в водовороте последних новостей и шуточных подколов, в громком топоте и веселых звонких голосах. Все-таки хорошо, что я приехал. После четырехмесячного тура увидеться с родными людьми было правильным решением.
Чуть позже вернулся с работы отец, и мы все дружно собрались за столом. Мой рассказ о нашем гастрольном туре надолго захватил их внимание. В семье я был единственным музыкантом. У всех остальных никак не проявилось желание посвятить свою жизнь музыке. Когда я намекнул родителям, что Машу можно отправить в музыкальную школу, мама заявила, что одного музыканта в семье им достаточно, иначе она сойдет с ума от переживаний. А еще я получил от матери серьезный нагоняй за свое несерьезное отношение к девушкам, о чем во всех красках писали журналисты.