Расплавленный рубеж - стр. 14
Лямзин недовольно глянул:
– А сам с чем воевать будешь?
Роман молча перетянул со спины на грудь эсвэтэшку на ремне, демонстративно сложил руки на ее ложе.
– О, это ж моя «светка». Обронил, Алеха? – отыскал глазами Опоркова Лямзин.
Опорков, смущаясь и бубня что-то в оправдание, подполз к Роману, положил руку на приклад.
– Что упало, то пропало, – отдернул оружие новый хозяин «светки».
Лямзин хмыкнул:
– А ума-то хватит управиться? Это ж не ложка и не лопата.
– Не твоя печаль, – отвернулся Роман.
– Кончай грызню! – крикнул замкомвзвода. – Нашли о чем галдеть. Нас выкинули, сбросили! Мост теперь у них!
– Погоди, может, отбивать скоро пойдем, – будто о пустяшном деле заявил Лямзин.
Первый страх утих. Солдаты выползали на бровку увала, осторожно разглядывали предмостные площадки, свои покинутые позиции. Танки были уже на этом берегу, стояли открыто, готовые встретить кого угодно. Транспортеры катились по мосту. Между ними бежала серо-зеленая пехота.
– Лупануть бы, – робко предложил Опорков. – Не больше километра до них, достанем.
– Что толку? – огрызнулся замкомвзвода. – Ну залягут они, ну нам ответят… Тут атака серьезная нужна, с танками.
Группировка полностью перешла на левый донской берег. Чужие солдаты кинулись потрошить брошенную технику. Из кузовов на землю летели тюки с бельем и формой, какие-то составные части механизмов.
Малыш Вилли нашел ящик, заваленный связанными попарно сапогами. Роясь в нем, брал обувь, прикладывал ее подошву к потресканной подошве своего сапога, подбирая размер, наконец подобрал подходящий. Потом выбрал добротный ремень с двойной прошивкой, пистолет в кобуре, полевую сумку с картами Города и окрестностей, кинул в свой ранец килограммовый мешок сахара. Солдаты кругом тоже тащили все, что под руку попадется, кто-то закатывал в транспортер бочку с маслом. На танке откинулся башенный люк, выглянул белокурый фельдфебель:
– Про нас не забывайте, ребята!
– Хватит и вашим людям, господин фельдфебель. Здесь полно всякого добра, – отозвалась пехота.
– Поддержка-то там будет? – спросил Гуннор.
– Я уже послал весточку, из штаба обещали прислать помощь, надо расширять плацдарм, – проведя рукой по антенне, объяснил танкист.
Совсем рядом кто-то из солдат кричал непонятные слова: «Ruki werch! Poloschi orugie i idi ßuda!»
Вилли пристроился в хвост небольшой очереди, где нашли бутыль со спиртом и разливали по фляжкам. Приволокли с десяток пленных, одного по дороге успели избить. Он стрелял до последнего и даже ранил в живот ефрейтора из второго взвода. С такой раной бедняга не выживет. Завинтив на полной фляжке крышку, Малыш Вилли сдернул с плеча карабин и пару раз приложился к голове упрямого русского. Вольф видел, как переломанные пальцы его судорожно дернулись на окровавленной пилотке, и он затих. Сослуживцы отправили в тыл своим ходом остальных пленных, лишь выдернув из их кучки двух одетых в гражданку. Наверняка простые трактористы, не успели сбежать с другими шоферами. Вилли дослал в ствол патрон. Две испуганные пары глаз, два выстрела.