Расплата за предательство - стр. 37
В сердце просыпается надежда, только вот опять: Вась, ну сколько можно? Это чувство для тебя губительно. Научись уже не наступать на одни и те же грабли, я тебя умоляю…
Потому что это больно. Снова больно надежду терять…
- Я предлагаю тебе взрослый договор. Как равному.
Что за договор, боже?...
А ты подожди, Вась. Сейчас все будет.
Папа подбирается, вскидывает голову, а мама бросает на меня затравленный взгляд и словно извиняется…и я понимаю раньше, чем будет сказано, что это приговор.
Мне выносят смертный приговор прямо здесь и сейчас…
- Мне нужен наследник, который примет бразды правления. Ты смог доказать мне, что достоин, и я признаю свою ошибку. Да, я ошибся. Но есть ли смысл и дальше бодаться, когда ты можешь возглавить мою компанию? Женись на Василисе. Тем более…ты этого так хотел когда-то…
Звон в ушах становится сильнее, и я медленно оборачиваюсь на Ваню.
О боже…нет, пожалуйста, только не это…
Он ловит мой взгляд. Знаете? Мне так хочется сказать, что он посмеется снова, но…он словно читает мой страх и ужас, и это подталкивает его совершенно в другую сторону…
- Какое интересное предложение, Синица… - плавно переводит взгляд на отца, - Только вот одно «но». Мне не нужна шлюха и наркоманка.
Моментально вспыхиваю. Настойчивые взгляды, полные насмешки и унизительного подтрунивания, переходят на меня, а я…что я? Бросаю стыдливый взгляд на отца, которого аж перекашивает от услышанного, и упираюсь в гладкую плитку.
Господи…почему меня тогда не укусила эта чертова змея? Ну почему?…
- Ты знаешь… - звучит тихое, Ваня цыкает.
- Ты много заплатил, чтобы это скрыть, но да. Знаю.
- Что касается первого — мы это искоренили, - холодно рапортует отец, - Все четыре года, что Василиса не жила в России, она проходила лечение и каждую неделю сдавала анализы. Что касается второго? Это тебе понравится больше, но может, Василиса сама скажет?
Ни за что! Да и если бы хотела…не смогла бы. Если раньше я говорила про унижение, то сейчас оно действительно настоящее. Я словно на витрине стою, а меня рекламируют, чтобы продать подороже. Вот он кошмар моей жизни во плоти, о чем знают две стороны одной медали под названием «ненависть». И они делают это словно специально…
- Ну же, Василиса. Говори.
Звучит настойчиво, но я слегка отступаю назад, и тогда отец устало вздыхает.
- Василиса ни с кем не спала, кроме тебя, Иван.
Короткая пауза пресекается взрывом очередного, громкого смеха, который шпарит меня по и без того раскрытым ранам.
Не верит…
Конечно, он не верит! И никогда не поверит, что это чистая правда…