Расплата. Отбор для предателя - стр. 4
— Простите, — удрученно говорю я, подыгрывая Клоду. — Боюсь у нас нет и десяти.
Для большей убедительности я всхлипываю носом, словно вот вот расплачусь от досады. — Клод, может быть все-таки пусть придет человек из инквизиции и засвидетельствует.
— Нет, — отрезает он. — Я не говорил тебе, Адри, но я сохранил немного денег на такой случай.
Он отворачивается, лезет запазуху и пересчитывает деньги, которых у него, конечно же, гораздо больше.
— Вот, это все, что есть. Восемь золотых, — говорит он и протягивает женщине, я вижу, что его рука едва заметно дрожит.
— Восемь…. Ну что ж. Будь по вашему.
Она сгребает деньги и снова улыбается, светя своей искусственной челюстью.
Женщина осторожно берет меня за руку. — пойдем, девочка моя. Твой братик подождет на улице, а я быстренько все проверю, без всяких инквизиторов.
— Не мешкайте, — строго говорит он отборщице и выходит на улицу.
Она отводит меня за ширму и велит раздеваться, стараясь не смотреть мне в глаза.
Но когда я скидываю одежду, я улавливаю взгляд, который бросает на меня женщина. В нем, и восхищение, и зависть, и досада и еще много такого, чего я не могу распознать.
-- Эх, а когда-то я была так же молода... Хотя, далеко не так красива, -- с досадой бормочет она себе под нос. -- Ну чтоже, посмотрим... Да не дрожи ты так, не укушу я тебя!
Когда она осматривает меня я зажмуриваюсь, думая только о том, выдержит ли иллюзия, не распадется ли при таком близком контакте с посторонним человеком. Не почувствует ли она чего-нибудь. Не разглядит ли как-то скрытое кольцо.
Чувствую, что от ее прикосновений к моей коже, покалывание в затылке, которое и так уже было слишком навязчивым, теперь становится почти нестерпимым, и все тело начинает выкручивать наизнанку. Боль во всем теле резко нарастает, требуя снять кольцо немедленно.
4. 4
— Ну что же, — слышу я ее неторопливый голос сквозь чудовищную боль в затылке. — Похоже, все в порядке, девочка. Нет никаких сомнений, что ты невинна и чиста.
Она неторопливо поднимается и улыбается мне счастливой улыбкой.
Мне только остается надеяться, что моя ответная гримаса хотя бы отдаленно напоминает улыбку, которую я пытаюсь выдавить из себя через чудовищную боль, что вызывает кольцо.
— Сними, сними немедленно, — как будто кричит все мое естество. — Ты погибнешь, если не снимешь.
— Можешь одеваться, — бросает женщина и уходит, оставляя меня за ширмой в одиночестве.
— Уже все! — повышает она голос. — и я слышу сквозь ширму, как она начинает копаться в каких-то бумагах.
Дыша, словно загнанный зверь. я сдергиваю с себя кольцо, и сажусь на пол от бессилия, молясь, чтобы приемщица не зашла сюда снова. Надеясь, что, Клод ее отвлечет.