Распад Югославии. 30 лет спустя - стр. 2

Работая над предлагаемой вниманию читателя монографией, авторский коллектив ставил перед собой следующую общую задачу: поставить принципиальные вопросы и если не дать исчерпывающие и окончательные ответы на них (возможно, спустя следующие тридцать лет ответы будут совершенно иными), то по возможности предоставить фундаментальный материал для последующих размышлений и обобщений, осмысления исторического опыта. Авторы монографии принадлежат к разным поколениям. Одни были активными участниками описываемых событий как внутри СФРЮ, так и на международной арене. Другие же занимались научными исследованиями и на основании своих знаний писали аналитические статьи в СМИ, пытаясь объяснить суть происходящего. Помимо воссоздания картины прошлого средствами науки, с помощью материалов мемуаристики и с опорой на собственную содержательную и эмоциональную память, мы стремились проанализировать последствия произошедшего, его значение уже исходя из сегодняшнего опыта и информации, обретенных за прошедшие тридцать лет, и сравнить современное знание и понимание с представлениями 1991–1992 гг. Сегодня нас объединили научный подход и исследовательский и расследовательский интерес, что позволяет, уже исходя из знания последующих лет, несколько иначе, чем это было в 1991, 2001 и 2011 гг., оценить значение и последствия распада СФРЮ.

Какие же вопросы поставили перед нами история и политика?

1. Можно ли распад Югославии отнести к бархатным антикоммунистическим революциям? Существует ли сегодня постъюгославское пространство и в каком качестве оно воспринимается международным политико-дипломатическим сообществом?

2. Государством какого типа была СФРЮ – многонациональной федерацией или империей? Этот вопрос приобрел особую актуальность, поскольку зачастую в отечественных политических и даже научных кругах, полностью ставя знак равенства между СССР и СФРЮ как государствами и их судьбами, называют СФРЮ «империей».

3. При обсуждении процессов 1989–1991 гг., происходивших в СФРЮ, уместно ли говорить о нескольких кризисах – социальном, политическом, идеологическом, этнополитическом, экономическом и др., которые имели разную динамику и время проявления, или же это был один общий и всесторонний кризис, проявившийся одновременно в разных сферах и формах, развивавшихся разными темпами?

4. За этим вопросом следует следующий вопрос того же типа: рассматривать ли военные конфликты 1991–1995 гг., а то и события 2000-х годов, как самостоятельные, но тесно взаимосвязанные между собой войны или же как различные театры (фронты) боевых действий одной войны?