Распад - стр. 13
– Ты чего?
– Он в канцелярии сидит, сука такая, срывает нам застолье.
– Подождём.
Минут через сорок, Седой повторил свой забег, результат тот же.
– Ладно, давай спать, продолжим в следующий раз.
Заново прокручивая в голове события дня, я отчаянно вертелся на постели.
– Слышь, ты чего там – трахаешься? Чего дёргаешься? Пришли и мне кусочек пиздятины, хоть бы пару раз ширнуть…
– Правую руку свою ширни, можешь даже не пару раз, а больше…
– А может, я к тебе на второй ярус запрыгну, и поностальгируем вместе, а?
– Иди к Шинэлке подкати, поностальгируй, остряк…
Ещё одно преимущество розовой воды – отсутствие утреннего похмелья, с утра нас ждала бодрящая зарядка – бег с голым торсом вокруг ароматно благоухающей столовой, гусиный шаг на плацу (любимое упражнение Коржикова, стоит кому – нибудь встать в полный рост, тут же следовала команда «отставить», все возвращались на исходное положение в начало плаца, и процедура повторялась вновь, пройти плац полностью удавалось раза с восьмого, полученного заряда бодрости хватало на целый день). Старшие товарищи (солдаты прослужившие дольше нас) не оставляли нас своим вниманием и заботой, как только мы входили в столовую, со всех сторон раздавались бодрящие, вселяющие уверенность в завтрашнем дне крики «вешайтесь», стук металлических мисок об столы, свист – мы были окружены сочувствием и любовью. Самые гостеприимные люди работали на раздаче, особенно добрым самаритянином был один светленький сержант, заботясь о том, чтобы мы не набирали лишнего веса, и не страдали от одышки и сопутствующих ожирению явлений, он всегда накладывал нам такие микроскопические порции, что ими с трудом можно было бы насытить и воробья. Седой пытался возмутиться, его энтузиазм был тут же вознаграждён – ему в голову полетела тарелка, только реакция спасла его от повреждений. На просьбу Кочана положить ему мяса, последовал совет пососать клитор старой бабки, легко понять, что походы в столовую очень быстро стали нашим любимым времяпровождением.
Приближалось время распределения по ротам, Седой и Кочан были счастливыми обладателями водительских прав, и поэтому считали, что комфортная служба в автороте им обеспечена, и поглядывали на меня снисходительно, как на человека, не имеющего перспектив в жизни. Шёл последний день нашего пребывания в приёмнике, мы сидели в ленинской комнате, ожидая распределения, в дверях появился сияющий Кочан.
– Ты чего это такой радостный, знаешь чего о распределении?
– А как же! Вам лохам со мной не сравниться.
– Куда тебя? В штаб что – ли?